«Не отрекаюсь!» - страница 13

Молчан остановился возле Успенской церкви и долго любовался её строгим, без архитектурных излишеств, обликом. Высокие отвесные стены, украшенные резным орнаментом, приземистый полукруглый купол и покрытые «оловянными таблицами» (листами олова) своды, внушали благоговение. Перед тем, как войти, он щедро подал нищим и каликам перехожим, вечно теснившимся у входа на паперти.[55]

Солнечный свет радужно преломлялся в цветных стёклах узеньких окон и рассеивался, создавая в храме таинственный полумрак. Пред образами горели свечи, а строгие лики, взирающие с иконостаса, невольно настраивали обременённую несладкой жизнью душу Молчана на высокие, хотя и не вполне ясные думы, что неуклонно пробуждались и росли в глубине его естества. Его взгляд скользил по стенам и сводам, разрисованным тёплыми яркими красками. Он долго с благоговением стоял перед фреской[56] «Успение Божьей Матери» и его утихомиренная душа устремилась за пределы храма, в высокие и заоблачные дали, где, по разумению Молчана, обитал Бог.

Осторожно ступая по выложенному цветными шиферными плитками полу, он подошёл к чудотворной иконе Елецкой Божьей Матери, затеплил перед нею свечу и, встав на колени, стал усердно молиться.

— Пресвятая Богородица, прими моление недостойного раба твоего. Не оставь отрока моего Андрея своим вниманием. Отверни его от узилища[57] и наставь на путь праведный. Будь ему помощницей и защитницей, накрой его от всех бед своим омофором.[58]

Помолившись, он вышел в притвор и подошёл к фреске, изображавшей молящуюся Богоматерь.[59] Перед ней в юные годы часто молился черниговский князь Святослав Давидович, прозванный за свою набожность Николой Святошей.[60] А пока Молчан зажигал и ставил перед иконой свечу, из часовни, расположенной на хорах, спустился епископ Порфирий — глава черниговской епархии, одной из самых давних и больших на Руси.[61] Епископ в сопровождении бояр остановился недалеко от Молчана. И тот стал невольным свидетелем разговора Порфирия со своим окружением.

— Грустно мне на душе, неспокойно нынче на рубежах нашего княжества. А виной тому сиверский князь Игорь. Опрометчиво он поступил, когда затеял полк в Половецкую степь. Алчность затмила ему разум, Святослава Киевского решил обойти. Дружину свою, аки былинку пред лицом ветра, положил в поле незнаемом. А сам, неразумный, пересел со злата седла в кощеево.[62] Зло сотворил Руськой земле, часто стали её воевать степняки. Князь Владимир Глебович[63] храбро ратовал с ними, но уязвили его половецкие копья. Раны были тяжкие, и праведная его душа покинула нас.

— Владыка, я был тогда в Переяславле, — ответил монах, сопровождавший епископа, — и знаю, как плакали переяславцы по своему князю.[64] Напрасно Игорь ополчился на Поле, только разбудил ярость половецкую. Ведь мир был у нас с ними. Всем ведомо, что дочь Кончака была просватана за Владимира, сына Игоря. Знать, дьявол прельстил князя, что заратился со своим сватом.

Владыка Порфирий, беседуя с боярами, вышел из церкви. Молчан, помолившись у иконы Богоматери Оранты, заглянул в монастырскую лавку и купил два серебряных нательных крестика, взамен старых, которые он вырезал из липы ещё до венчанья с Радой. Аккуратно завернув покупку в тряпицу, бережно спрятал её в потайном разрезе на поясном ремне. Потом вышел на подворье, отвязал послушно ожидавшую его лошадь и неспешно выехал из монастыря.

Проехал мимо большого кургана, именуемого Чёрной могилой,[65] минул весь город, и лишь только на выезде задержался у приземистого сруба. Яркая вывеска, на которой были малёваны добрый молодец с кружкой в руке и жареная курица, настойчиво зазывала в питейное заведение. Молчан, проголодавшись, решил завернуть, чтобы за чарой хмельного мёда отметить своё расставание с сыном. Привязав лошадь и кинув ей охапку сена, он вошёл в харчевню.

Окликнув хозяина заведения, Молчан заказал обед и добрую порцию хмельного. Подсуетившись, дородный харчевник поставил на стол братину с мёдом и жареную курицу. Уверяя, что кур вкуснее нет нигде в городе, а меда у него знатные, настоянные сорок лет на разных травах. Слава о них ширится по всей округе. Сам князь Всеволод, выезжая на охоту, всегда здесь останавливается, а изведав мёда, разно расхваливает.