Не по совести - страница 15

– Привет! А где наш милый Саша? – неприлично зевая, поинтересовалась подуставшая шлюха, немного (но все же не в достаточной мере) удивившись неожиданной «рокировке». – Сегодня вроде бы его вечерняя смена?

– Он заболел необычайно тяжелой болезнью и сегодня не вышел, – подразумевая «не приступил к основным обязанностям», грубовато заметил новый водитель, – но ты, чудесная краля, осо́бливо не расстраивайся: он посвятил меня во все существующие нюансы, и я даже знаю, куда тебя нужно вести.

– Да? – машинально удивилась Гордеева, поразившись взаимовыручке, существовавшей у здешних таксистов. – Вот молодец, – отметила она его добросердечную расторопность и поняла, что обязательно должна посочувствовать: – А чем он болен? Это опасно?

– Нет, – усмехнулся ехидный шофёр, включая первую передачу и трогаясь с места, – но какое-то время его не будет: он сломал правую ногу, а по-видимому, еще и левую руку; другие же подробности мне пока неизвестны.

Странный незнакомец не врал. Хотя какой же он неизвестный? Нетрудно догадаться, коронное кресло занял не кто иной, как сам безжалостный Костя-киллер, представший перед беззаботной девушкой собственной бандитской персоной. Разумеется, с прежним водителем он менялся с полной его неохотой; впрочем, отпетый отморозок не позабыл ему доходчиво объяснить, что мера является вынужденной и что лично ему (страсть как не хочется!) поступать с ним несправедливым, но убедительным способом. В конечном итоге настоящему владельцу таксомоторной машины (вначале вроде бы несговорчивому, ха-ха!) нечего другого не оставалось, как согласиться с предложенным вариантом, потому как от правильного решения напрямую зависели как враз пошатнувшееся здоровье, так, возможно, и сама дальнейшая жизнь. Заполучив не совсем естественно нужный автомобиль, небезызвестный Алёша Михайлов остался проводить поучительную беседу (идейная сущность которой сводилась к тому неукоснительному условию, что мудрый водитель поступил, по сути, правильно, ведь он ограничился всего-навсего двумя переломами, обширной гематомой под левым глазом, да разве еще несколькими синяками и ссадинами, наплывшими по всему остальному телу), а его пронырливый товарищ отправился претворять в жизнь основную часть задуманной изобретательной комбинации.

– Не повезло, – с грустью промолвила Анжелика, искренне переживая за знакомого человека, – как это случилось?

– Чисто случайно, – пустился Беркутов в непристойные рассуждения, продолжая мастерски управляться с рулевым управлением и разгоняясь до порядочной скорости, – выбрал не ту работу, а затем связался с нехорошей компанией – вот лишним здоровьем за неразумную оплошность то́тчас и поплатился.

– Даже так? – безотчётно занервничала проницательная путана, заерзав на заднем кресле и вспоминая недавний разговор, состоявшийся с предупреждавшей приятельницей; а еще она обратила внимание, что странноватый тип свернул в совсем непривычную сторону.

– Там перекрыто прямое движение, – небрежно буркнул неучтивый шофер, читая затаённые мысли, словно открытую книгу, и вспоминая фрагмент известной картины, – необходимо ехать в объезд.

– Остановите – я выйду! – почувствовав суровую опасность, исходившую от непочтительного мужчины, дрожавшим голосом проговорила путана, – я передумала ехать домой. Мне нужно… зайти в одно место, которое располагается как раз вот в этом самом квартале.

– Из моей машины можно выйти только тогда, когда я того захочу, – считая захваченный транспорт всецело своим, резко отрезал нелюбезный водитель; осознав, что его раскусили, он эффектно представился: – Меня зовут Костя-киллер, и, надеюсь, ты понимаешь, что это значит.

Жгучий холод, вмиг охвативший ее изнутри, сжал у безупречной красавицы трепетное сердечко и превратил его в один миниатюрный комочек; душа же стремительно «прыгнула» в пятки – словом, она теперь сидела, оставаясь ни жива ни мертва. Лишь теперь, осознав нависшую явственную опасность, она сильно-сильно переживала, что не прислушалась к обоснованным страхам Азмиры, когда та пыталась её сегодня благоразумно предупредить. Вместе с тем изменить что-либо было уже нельзя, а оставалось плыть по течению, полностью доверившись безнравственным преступникам, да разве еще их самой близкой подруге – злодейской судьбе. Ни одна из рисковых мыслей, будораживших воспаленный мозг: выпрыгнуть на ходу; огреть водителя дамской сумочкой; вцепиться ему ногтями в глаза; укусить его за руку – не находила ответного понимания, из-за чёткого осознания их полной абсурдности.