Не с тобой-2 - страница 2

— Тебе надо отдохнуть, — сказал он. — Ты сама это понимаешь. Поезжай куда-нибудь, попутешествуй, смени обстановку. Говорят, это помогает.

— Марк! — сквозь зубы процедила Алиса. – Ну, хоть ты-то не лезь с советами!

— Хорошо, — Марк на секунду замолчал. — Поступай, как знаешь. Просто… переведи дыхание, окей?

Алиса ничего не ответила, и он, подождав еще немного, вышел из ординаторской.

Она села на диван. Только что ее отнюдь не самым оригинальным способом выдавили с работы. Что делать дальше, она не представляла совершенно. Зажав ладони между коленями, она зажмурилась. Внутри запульсировала, стремительно разрастаясь, черная дыра. Ее личная черная дыра, рожденная в соответствии с законами астрофизики коллапсом звезды, вокруг которой столько лет спокойно кружила ее планета. И эта дыра поглощала все ее мысли, надежды и желания, оставляя лишь истончившуюся пустую оболочку. Алиса старательно маскировала эту пустоту, но, очевидно, не слишком преуспела в этом, раз Марк так легко ее разоблачил. И вот теперь она осталась со своей черной дырой один на один, лишившись единственной возможности хоть ненадолго приостановить поглощение.

Алиса поднялась, механически стала переодеваться. Что-либо предпринимать было уже поздно. Без сомнения, опытный диверсант Марк провел плодотворную подрывную работу. И это человек, которого она считала своим другом!

Рывком задернув молнию куртки и чудом не прищемив при этом подбородок, Алиса покинула помещение, в котором практически жила последние три месяца, напоследок с наслаждением громыхнув дверью.

— Уже прогресс! — заявил Марк, подпиравший стену снаружи. — Хоть какие-то эмоции!

Несколько секунд Алиса молча рассматривала ухмыляющегося коллегу, а затем оттопырила в характерном жесте средний палец, чего отродясь себе не позволяла ни при каких обстоятельствах. Марк изумленно вытаращился на нее, а потом расхохотался:

— Будешь жить, Муромцева! — крикнул он ей в спину.

Гневного запала хватило ненадолго. Уже возле самого дома на нее вновь навалилась привычная апатия. Она сидела, тяжело сгорбившись за рулем, не в силах выбраться из машины и в очередной раз тускло думала о том, что вернуться в этот дом было ошибкой. Слишком много всего, что напоминало, нет, не о нем. О них. И свыкнуться с этим было невозможно.

Может быть, Нолан и рассчитывал на что-то подобное, когда по дороге в аэропорт привез ей ключи от дома, своим появлением в больнице произведя легкий фурор. Она как раз вместе с коллегами покидала конференц-зал и увидела его выходящим из лифта. Бежать или прятаться было и поздно, и глупо, и она так и осталась стоять посреди коридора. Нолан заметил ее, застыл на секунду, а затем двинулся навстречу. Он шел, а за ним шлейфом тянулась волна перешептываний, на которые он не обращал ни малейшего внимания. А Алиса в каком-то отупении думала, что вот сейчас он подойдет к ней, и ее так тщательно оберегаемая тайна станет известна всем присутствующим здесь, но это не имеет уже ровным счетом никакого значения, потому что его в ее жизни уже нет.

Нолан остановился в шаге от нее и протянул ей ключи от дома.

— Вот… Я забрал свои вещи, — слова давались ему нелегко. — Ты не должна жить в гостинице. Это твой дом. Я покупал его для  нас, … для тебя. Без тебя все это не имеет смысла.

Он замолчал, не пытаясь уточнить, что «все это». Выглядел он откровенно плохо: взъерошенный, осунувшийся, заросший чуть ли не по глаза темной щетиной, что делало его похожим на лидера незаконного бандформирования. В один миг Алиса поймала себя на мысли, что этот его вид с печатью явного страдания доставляет ей какое-то садистское бабье удовольствие. С брезгливостью прогнала от себя эту мысль. Не дождавшись от нее никакой реакции, Нолан опустил ключи ей в карман халата и, развернувшись, пошел обратно, провожаемый все такими же жадными и любопытными взглядами. Мгновение — и всеобщее внимание переключилось на нее. Алиса задрала подбородок и ни на кого не глядя зашагала в ординаторскую.

…С трудом поднявшись по ступенькам крыльца, Алиса открыла входную дверь. Откуда-то выскочил Орион и, коротко взлаивая, ринулся к ней. Алиса машинально потрепала его за ушами, как всегда ощутив на миг чувство вины: она почти перестала уделять ему внимание, и пес страдал от одиночества, всякий раз реагируя на ее возвращение невероятно бурным проявлением собачьего восторга. Вот и сейчас он крутился возле нее, поскуливая, и то и дело приподнимался на задние лапы, упираясь передними ей в грудь.