Не самые хорошие соседи - страница 6
– Ой! – воскликнула она с улыбкой и остановилась рядом со мной.
Вильям ее тут же запятнал.
– Это Жаклин и Фабиан, – сказал я. – Они живут в пятнадцатом доме.
Бьянка поздоровалась, а Жаклин протянула пакет с коричными булочками:
– Они из супермаркета, сама я, увы, пеку плохо.
– Не стоило, что вы… – произнесла Бьянка.
Жаклин улыбнулась.
– А почему вы говорите «запятнала»? – спросил Фабиан.
На нем были те же штаны на подтяжках, застиранная футболка и кепка с логотипом «БМВ» – сильный контраст с платьем Жаклин, открытым, блестящим и почти прозрачным.
– Потому что это так называется, – ответил Вильям. – Игра в пятнашки.
Фабиан посмотрел на него как на дурака:
– Она называется «догонялки».
– Она может называться по-разному, – заметила Жаклин.
Я подтвердил:
– Когда я был маленький, мы говорили «ловитки».
Фабиан посмотрел на меня так же, как только что смотрел на Вильяма.
– Ну, не будем вам больше мешать, – сказала Жаклин.
Я сказал, что они не мешают.
– Вы будете здесь что-нибудь менять? – спросила она, обводя взглядом сад.
– Думаю, да, – ответил я. – Но это подождет до следующего лета.
– Конечно. У вас, наверное, много дел. Так всегда после переезда.
– Это наш первый дом, – объяснила Бьянка. – Раньше мы жили только в квартирах, так что сад – это действительно нечто совсем новое для нас. Но разумеется, все всегда хочется переделать по-своему.
– Не трогайте вон ту яблоню! – махнул рукой Фабиан.
Мы с Бьянкой посмотрели на узловатое дерево в углу сада со стороны улицы.
– Это было любимое дерево Бенгта, – сказал Фабиан. – Он посадил его, когда построил дом, в семьдесят шестом году. Яблоне столько же лет, сколько моей маме.
Щеки Жаклин слегка порозовели. Я отвернулся. Она была такая красивая, что я не мог смотреть на нее в присутствии Бьянки. На ней как бы не было ни единого нейтрального места, на котором можно было бы спокойно остановить взгляд.
– Фабиан был очень близок с Бенгтом, который жил здесь раньше, – добавила Жаклин. – Он был для Фабиана как родной дедушка.
– Понятно, – произнесла Бьянка.
Фабиан подозрительно на нас покосился:
– Почему вы сюда переехали?
– Фабиан! – одернула его Жаклин и извинилась: – Он иногда бывает слишком любопытным.
– Любопытство – это хорошо, – ответил я. – Оно позволяет научиться чему-то новому.
– Верно, – сказала Бьянка и толкнула меня локтем.
Я нередко поддразнивал ее из-за страсти к всевозможным расследованиям.
– Но все-таки почему вы сюда переехали? – нетерпеливо повторил Фабиан.
– Я буду работать в здешней школе.
Жаклин просияла:
– Вы учитель?
– Физкультуры.
– Вот как!
Белла вспомнила про пластырь, а Бьянка знала, в какой из многочисленных коробок он лежит.
– Вы много тренируетесь? – спросила Жаклин.
Она осмотрела меня с головы до ног так пристально, что я покраснел, и Жаклин отвела взгляд.
– Не столько, сколько хотел бы. Все успеть трудно.
– Думаете? – улыбнулась Жаклин.
– Тогда вы, наверное, будете моим учителем, – предположил Фабиан.
– Надеюсь.
– Ну, мало ли.
– Фабиан пойдет осенью в эту школу. В седьмой класс. Не могу поверить, что мой мальчик уже старшеклассник.
Ее глаза блеснули. В том, как они с сыном смотрели друг на друга, было что-то особенное, но я не мог понять, что именно.
– Ну, теперь нам действительно пора, – сказала Жаклин и открыла калитку.
– Хорошего дня! – ответил я.
– И спасибо за булочки! – добавила Бьянка, которая наконец отыскала упаковку пластыря.
– Пустяки! До свиданья! – Жаклин помахала рукой из-за забора.
– Кажутся вполне приятными, – прокомментировала Бьянка.
Я поцеловал ее в щеку:
– Да, более чем. Но я надеюсь, что мне не придется работать в классе у Фабиана. Учить соседа – не самый лучший расклад.
Бьянка рассмеялась:
– А я тебя предупреждала. В таких местах это обычное дело. Сохранять анонимность тебе отныне не удастся.
– Так, фасад мы сейчас трогать не будем! – заявил я.
– Конечно не будем. Мы просто побелим комнаты – три спальни и кухню.
Краска уже стояла во дворе.
– А пятнашек больше не будет? – спросил выбежавший из-за дома Вильям.
– Мы с папой идем красить стены в доме, – ответила Бьянка. – А вы пока сами немного поиграйте.
Я уже поднял ведро с краской, когда калитка за моей спиной снова открылась.