Не Совсем Обычный Попаданец - страница 21

Мы вошли в таверну — двухэтажный деревянный дом, немного покосившийся и со сломанной вывеской над дверями, от которой осталось лишь название — и ясное дело, все взгляды сразу были обращены ко мне, херу в маске и плаще, с накинутым на голову капюшоном. М-да… Не привлекаем внимания, ни разу! Ну да пофиг… Вроде никто никаких вопросов не задавал и не наезжал на меня, так что пока можно было расслабить булки, и спокойно пожрать.

— Я вот с чем терзаюсь, крошка, — прожевав кусок довольно жестковатого мяса, которое явно не стоило той монеты, что я за него отдал, я посмотрел в кружку, полную чистой воды. Фея, сидевшая на столе, и поедавшая из той же тарелки, что и я, благо что ей много не надо, и потому одной порции нам хватало за глаза, удивленно уставилась на меня. — Пить или не пить? Последний раз, когда я попил пива, я словил приход, но то было особенное пиво… Задрало уже пить сока и воду, как какому-то дебилу, блин!

— Помню, как-то Хейнз сказал: «Наркотики — зло; алкоголь — зло; курение — зло; и люди — зло;», — выдала вдруг фея. Мы с ней сидели за столиком в углу, и говорили шепотом, так что нас вряд ли кто мог слышать. Ну а если кто слышал, он все равно подумает, что мы какие-то неадекватные. Ну, собственно, сомневаться не приходится, хех! — Однако, с людьми нам все равно приходится общаться, так чем всё остальное хуже?

— Нихуя не понял, но суть уловил, — я поднял левую руку и показал два пальца — указательный и средний, местный жест для призыва разносчиков, и ко мне тут же подошла толстуха-неко, с огромными сиськами, и с недовольной рожей уставилась на меня, жуя табак. Великий Сатаниус… Она смотрела на меня так, словно хотела сожрать!

— Чего? — буркнула она таким голосом, от которого даже Сатаниус обосрётся, и я заметил, что сам съежился, а Линь вообще немного пододвинулась ко мне.

— Выпить бы чего покрепче… Нет, тащи самое убойное пойло, какое есть! — я хлопнул ладонью по столу, и бедняжка Линь аж подпрыгнула, а стол от моего удара едва не переломился пополам. — Хочу сегодня надраться!

— Ты… Хочешь заказать «Чёрную смесь»? — вдруг испуганно спросила толстуха, и все в таверне обернулись ко мне, даже трактирщик. Судя по наступившей тишине, все собравшиеся были в шоке, причем не лёгком. — Парень, ты… Серьёзно?!

— Не знаю, че за «Чёрная смесь», но я сегодня хочу нажраться! — я вытащил несколько золотых монет. — Тащи давай, хоть «Чёрную», хоть «Белую смесь»! Ты составишь мне компанию, Дюймовочка?

— Если только немного… Должен же кто-то следить за тобой, верно? — фея подмигнула мне, а толстуха тем временем ушла на кухню, и вскоре вернулась с запыленной двухлитровой бутылкой, в которой была какая-то чёрная жидкость. Пока она ходила, все посетители, среди которых были одни мужики, смотрели на меня немного испуганно, а один мужик охнув, вышел из таверны, перекрестившись. Еба… Что происходит-то?

Когда баба, потому что по другому её и назвать нельзя, откупорила бутылку и поставила передо мной чистую, в некотором роде, скажем так, кружку, и налила в неё чёрной жидкости, я поднёс кружку к носу и принюхался. Так… что тут у нас? Лаванда, чеснок, спирт… Много спирта… Можжевельник, ага… хмель, много хмеля… Так, подожди, почему я ясно ощущаю запах клубники? Что-то мне это всё напоминает…

— Привет, Борис! — к нам за стол, взявшись словно из ниоткуда, подсел горбатый карлик, в грязном балахоне, с накинутым на голову капюшоном, и мерзко улыбнулся. Вся морда карлика была перекошена влево, а глаза разного размера — левый очень маленький, правый очень большой. Твою ж налево… — Как поживаешь, кши-кши-кши?

— Просто охуенно, — злобно прошипел я. — Какого чёрта ты тут делаешь, Джокер?

— Да вот, решил лично посмотреть, как ты будешь разбираться с Его Величеством, — не открывая рта, сказал Бог Развлечений. Его голос словно звучал в моей голове… Сразу вспомнился блядский Наблюдатель! Интересно, как он там поживает? Срослась ли у него челюсть, чтобы при встрече, я мог опять ему сломать её?

— Ты пить-то будешь? — затаив дыхание, спросила баба, всё ещё стоявшая рядом с нашим столом. Линь уже вообще перебралась мне на плечо, косясь на страшного карлика и огромную бабищу.