Не ставшая жертвой - страница 12
Бандиты незамедлительно выполнили его приказание и, спешившись, стали носиться вдоль по деревне, в поисках следов обнаглевшей «шалавы». Вдруг, Шульц, направившись сразу к дому, не своим срывающимся от волнения голосом закричала:
— Виктор! Егор… Здесь.
— Что Егор!? — заорал атаман, приближаясь к месту, где лежал его брат.
Грета предусмотрительно отошла от ужасного места чуть поодаль, дожидаясь приближения своего гражданского мужа. Подойдя, Виктор Павлович увидел мертвое тело Егора, лежащего в луже собственной крови. Из его груди вырвался звериный наполненный гневом и ярости крик, и он, словно подкошенный, тут же упал на колени, опустившись головой на грудь убиенного.
Пока он предавался жуткому горю, Мария остановилась в лесу, для того, чтобы приготовить бандитам неожиданный неприятный сюрприз. Она слышала истошный наполненный страданием вопль, как раз в тот момент, когда натягивала между расположенных по сторонам ее движенья двух деревьев прочную прозрачную леску, которую прихватила, там же, в бандитской деревне. Ее она расположила, как раз, на уровне глаз предположительно продвигающегося мотоциклиста. Оставшись довольна своей незамысловатой работой, она с удовлетворением, словно змея, прошипела: «Это устройство „поостудит“ ваш развоевавшийся пыл, и ехать вы будете после этого несколько тише». Полностью смирившись с создавшимся положением, она улыбнулась своей ненавязчивой мысли и продолжила движение дальше, удаляясь прочь от деревни.
Бандиты слышали, как метрах в пятистах-семистах, завелся уверенно мота-двигатель, но не решились побеспокоить этим значительным обстоятельством своего предводителя, предававшегося безутешному горю. Он рыдал молча, не произнося ни единого звука. Никто еще из его соратников раньше не видел, чтобы этот страшный и жестокий мужчина, был бы способен на сострадательные почти-что нежные чувства. Они молча стояли в сторонке, наблюдая эту немую картину, и ожидая, чем она все же закончится. Слабость командира длилась недолго. Минуты через три он поднялся. Глаза его оставались совершенно сухими: рыданья прошли без выделения слез. Лицо атамана было настолько хмурым и мрачным, что по спинам даже бывалых бандитов пробежал жуткий холодок суеверного страха.
Поработав со своей мимикой — то расширяя губы, то выпячивая их вперед, каждый раз показывая зубы — он, наконец, справившись со своими печалями, жестко так произнес:
— Значит так. Теперь эту «шалаву» никто убивать не посмеет. Мы берем ее только живой. Я лично займусь ею и, прямо так, спущу с нее с живой ее «шкуру». Всем все понятно?
— Конечно, — с готовностью отвечали его подчиненные.
— Тогда быстро в путь, — скомандовал командир, направляясь к своей мота-технике.
Тем временем, один более других расторопный член банды определил направление, по которому исчезла беглянка:
— Она поехала той же дорогой, что и шла накануне.
— Как поехала? — не понял Борисов.
— Да, — немного смущаясь, и стараясь не смотреть гражданскому мужу в глаза, констатировала Шульц, — она еще и твой квадр-цикл японский взяла.
— Что!? Что!? — совершено меняясь в лице, сделав его не просто пунцовым, а совершено черным, заверещал Виктор Павлович, — Да, вы что, с ума тут все «посходили»? Какая-то там «шаболда» водит вас за нос, убивает моего младшего брата, да еще и присвоила себе мой первокласснейший «мотик», который даже я беру лишь в исключительных случаях!? Вперед! Теперь вы понимаете, что просто обязаны поймать мне эту «сучку» живой!?
Никто ничего не ответил на эту тираду своего атамана, напротив, с готовностью повскакали на свои транспортные средства, чтобы что-есть духу мчаться в погоню. В этот же самый момент они услышали выстрелы, как раз с того места, где оставили двоих наблюдателей.
— Это, наверное, наши парни палят в эту девчонку, — смущенно заметила Грета, — Она явно выскочила на них, а они-то пока-что не знают, что ее убивать больше нельзя.
— Рацию мне, быстро! — хриплым ужасающим голосом закричал атаман.
Девушка передала сожителю требуемый им предмет, и он сразу же стал осуществлять вызов:
— Бойко (это тот, что постарше) на связь. Прием.