Не только память - страница 6

У Хла Мьинт смутился и замолчал.

— Нет, мне очень интересно.

Я лицемерил только отчасти. Мне и в самом деле было интересно, хоть я почти ничего не понял. Сидел передо мной молодой парень, с воодушевлением рассказывал о том новом, что он внес и собирается внести в бирманскую промышленность, и был этот парень очень красив в своей увлеченности. И еще. Слушал-то я человека, который совсем недавно защищал кандидатскую в Москве, то есть человека, самое существование которого было бы немыслимо лет двадцать назад.

— А что вы можете рассказать? — обратился я к Кругликову.

— О докладе?

— Ио том, почему вы решили выступать на конференции, и о вашей работе здесь — словом, о том, что вы сами считаете наиболее интересным.

— Ну хорошо, начнем сначала. Закончив строительство института, наше правительство помогло в оборудовании его лабораторий и мастерских, прислало преподавателей. Нас тут несколько человек из различных институтов разных городов. Мы учим студентов и одновременно передаем свой опыт бирманским коллегам. У каждого из нас есть и другие занятия. Если ты ученый, то не будешь терять времени. Оборудование есть, вот и продолжаем научную работу. И нам интересно и полезно, и нашим бирманским коллегам интересно и полезно. Ведь есть множестве» проблем, которые в условиях Бирмы еще не решены или здесь, в тропиках, имеют совсем иное значение, чем у нас. И решить их в новых условиях… Лучше я расскажу, над чем работаю и о чем буду сегодня читать, тогда станет понятнее.

Возьмем коррозию, коррозию металлов, ржавчину. У нас, да и во всем мире она страшный враг машин, металлических конструкций, всего сделанного из металла. А в условиях Бирмы эта проблема актуальна вдвойне. При здешней температуре и влажности металлы часто живут вдвое, втрое меньше, чем в умеренном поясе. Моя узкая специальность дома — борьба с коррозией при помощи гальванопокрытий. И вот здесь, — Кругликов обвел рукой лабораторию, — учусь сам, изучаю врага, пытаюсь бороться с ним. Мы дома, в Советском Союзе, добились неплохих результатов, а вот в Бирме гальванопокрытия практически неизвестны. И вот почему. В США и Европе гальванопокрытия употребляют для защиты металлов от коррозии довольно широко, но патенты на эти методы закуплены несколькими крупными фирмами» которым нет никакого смысла расставаться с производственными секретами. Бирме остается выбор между Сциллой: и Харибдой — или плати большие деньги за готовый состав, или борись с коррозией, как хочешь, дедовскими методами.

Кругликов достал из ящика картон с наклеенными металлическими пластинками. Некоторые проржавели до черноты, другие пошли рыжими пятнами. Но пара пластинок сверкала точно маленькие зеркальца.

— Видите преимущества нашего метода. Ведь здесь даже хромированные пластинки ржавеют довольно быстро., не говоря уже о незащищенных или покрашенных. А вот гальванопокрытия, — он показал на зеркальца, — держатся Разве не убедительно? Об этом я и буду сегодня говорить.

Кругликов помолчал немного, а потом добавил:

— И все-таки в принципе интереснее выступление У Хла Мьинта. Вот она, молодая бирманская наука.

— Не согласен, — сказал У Хла Мьинт. — У вас и знаний больше, и результаты довольно внушительны. А я только начинаю. Если удастся внедрить на бирманских заводах мои фильтры — тогда считайте, что я не зря поработал…

Вечером я приехал в университет, где проходила конференция. Шел доклад Кругликова. В первых рядах сидел солидный народ — деканы факультетов, профессора, преподаватели. Дальше — ни одного свободного места — студенты. Скуластые, крепкие ребята и хрупкие, вот-вот переломятся, девушки с белыми цветами в волосах, с аккуратными тетрадками на коленях. Бирманцы в длинных лоунджи, сикхи в безупречно уложенных чалмах, большеглазые шаны, карены…

Кругликов вышел к доске (ну и жарко же ему в костюме и галстуке), взял палочку мела и начал говорить:

— Ladies and gentlemen! The theme of my report… (Дамы и господа! Тема моего доклада…)

В аудитории наступила тишина. Доклад читал советский ученый.

НАЧАЛО ПУТИ

Зимнее утро было почти прохладным. На безлюдном шоссе спали собаки — асфальт дольше сохраняет дневное тепло. Легкий, сухой туман прикрывал кисеей громадный конус Шведагона, самой большой пагоды в Бирме и во всем мире. Шведагон так издалека виден, так величествен и красив, что Бирму давно уже называют Страной, золотых пагод. И по сей день туристы, приезжающие сюда в погоне за экзотикой, выносят это имя в заголовки путевых записок. Название не совсем соответствует действительности. Золотых пагод в Бирме, в стране, где пагод невероятное множество, — единицы. Может, в Рангуне полдюжины да по одной, по две в нескольких других больших городах. Обычно пагоды белые.