Не твоя Людмила - страница 12

Когда мужчины уехали, Арина Сергеевна первой заступила на пост в палате Ратмира, Рита же металась по комнате ожидания, не находя себе места. Ей хотелось быть с любимым, увидеть, как он наконец откроет глаза. Это ей было жизненно необходимо. Но просить Арину Сергеевну уступить ей место она не могла. Все-таки та – мать, а Рита кто? Пока еще не понятно.

Однако минут через двадцать Арина Сергеевна заглянула к Рите и, улыбнувшись, сказала:

– Рита, иди теперь ты к Ратмиру, милая, а я здесь отдохну.

– Вам нехорошо? – заволновалась Рита. Она знала, что на фоне переживаний за сына у Арины Сергеевны начались проблемы не только с давлением, но и с сердцем.

– Нет-нет, все в порядке, – улыбнулась женщина. – Знаю, что тебе сейчас там быть нужнее.

Рита нежно обняла Арину Сергеевну, чмокнула ее в щеку и убежала в палату Ратмира. И вот уже третий час она сидит на не очень удобном стуле и с надеждой всматривается в лицо любимого.

Рита взяла Ратмира за руку, нежно сжала ее:

– Милый мой, – прошептала она.

Поднесла его руку к губам, поцеловала тыльную сторону ладони и прижала к своей щеке, закрыв глаза. Сколько всего она передумала и испереживала за эти дни – словами не передать. Как проклинала себя за упущенное время, за упрямство свое бестолковое, за то, что так долго убегала от Ратмира и чуть не разрушила их любовь. А сейчас каждый божий день она, не особо верующая в бога, молила его, чтобы только позволил Ратмиру выжить, выздороветь, чтобы все стало, как прежде. Не просила она счастья для себя, не молилась о том, чтобы быть с Ратмиром. Она и без бога знала – будет Ратмир жив – значит, все у них будет.

Рита почувствовала на щеке легкое трепетание пальцев и поняла – это Ратмир пошевелил рукой. Она встрепенулась, открыла глаза и увидела устремленный на нее взгляд черных глаз.

– Ритка, – прошептал Ратмир.

У нее из глаз потоком хлынули слезы. Горло перехватило так, что она ни слова не могла произнести, лишь прижимала его руку к своей щеке и все смотрела, смотрела. И плакала.

– Я соскучился, – попытался улыбнуться Ратмир, но поморщился – даже такое простое действие, как улыбка, давались ему пока с трудом.

– Любимый мой, как же ты меня напугал, – наконец-то сказала Рита. – Больше никогда так не делай.

– Не буду.

Ратмир хотел еще что-то сказать, но язык плохо слушался.

– Тс-с-с, – Рита наклонилась над Ратмиром и легонько поцеловала его в губы. – Не нужно говорить, еще успеем наговориться.

Он послушно закрыл глаза и снова задремал, но Ритину руку не отпустил, бессильно цепляясь за ее пальцы.

Последующие несколько дней оказались сложными и для Ратмира, и для его родных. Он находился в пограничном состоянии между сном и бодрствованием. Слава богу, он узнавал и Риту, и родителей, и братьев, но, очнувшись после очередного сна, не помнил, о чем они говорили с ним несколькими часами ранее. Врачи успокаивали, говорили, что после сопора такое состояние вполне естественно. Больной помнит все, что было с ним до аварии, а вот дни после пробуждения сливаются в одно пятно. Говорили, что у Ратмира хорошие показатели, мозг не поврежден, амнезии нет, как и нарушений функций речи.

– Пошевелите левой ногой еще раз, – попросил врач.

– Я шевелю.

– Еще раз, – нахмурился доктор. – Так, теперь правой.

Это происходило на четвертый день после того, как Ратмир окончательно пришел в себя и перестал впадать в постоянное забытье. В палате, помимо лечащего врача и медсестры, находились Рита и Арина Сергеевна. Старший Закаев с Саидом и Русланом уехали на подписание нового контракта с очередными заказчиками.

Рита смотрела на врача, на Ратмира, переводила взгляд на Арину Сергеевна, видя на ее лице отражение собственной тревоги. Врач просил Ратмира пошевелить конечностями, и все прекрасно видели, как он сжимал и распрямлял пальцы обеих рук, а вот ногами Ратмир не двигал. После просьбы доктора ему казалось, что он ими шевелит, но Рита прекрасно видела, что ничего не происходило.

Ратмир, заметив тревогу на лицах матери и Риты, взглянул на врача и спросил:

– Что?

– Вы что-нибудь чувствуете? – врач с силой нажал на ступню, потом сдавил икру, бедро Ратмира.