Не в парнях счастье - страница 3

– Аркаш, а ты бы женился на мне? – спросила я его как-то, просто так, в шутку. Мы с Аркашей частенько сидели на детской площадке и беседы беседовали. Он хоть и был старше меня лет на десять, но по своей наивности и открытому отношению к миру и к людям равнялся солнечному зайчику. Жизнь его была простой и понятной, он работал грузчиком, тут же, в «стекляшке», зарплату получал пивом, так как денежный эквивалент все равно спускал бы на него же. И немного – продуктами питания. Потребности у него были минимальными, а коммуникабельность, особенно после употребления зарплаты внутрь, – просто образцовой. И дружить с ним было – одно удовольствие, если он не становился совсем уж в лежку пьян, конечно.

– Женился бы, отчего же, – подумав, ответил он.

– Что ты говоришь? А папа считает, я готовлю плохо, – добавила я.

– Ну, пельмени-то сваришь, – пожал плечами он. Да, это было мне по силам. Однако слова папины про мою женскую несостоятельность сильно запали мне в голову. Красотой я не блистала, если только не считать весьма внушительного уже на тот момент роста. Однако лицо у меня, как говорится, требовало кирпича: широкие скулы, нос-картошка, не слишком большие карие глаза. В профиль смотреть – так вообще можно только рыдать. Подбородок, правда, волевой, но вот руки – крупные, под стать росту, с широченными ногтями, которые сколько ни крась, ни маникюрь – не смотрелись изящно. Нет, вообще во мне никогда не было ничего изящного – лошадь, она и есть лошадь. Только что ноги длинные. Так ведь на одних ногах далеко не уедешь, думала я. Да уж, мысль о сомнительных перспективах засела во мне прочно, навевая мучительные сомнения и страхи. Да и отчего бы не засесть, если ничего другого в голове не хранилось. Школа к тому времени уже подходила к своему логическому завершению, я готовилась пройти через последний позор последнего школьного года, игольное ушко экзаменов, а там оставить школу позади, переступив порог какого-нибудь пыльного училища. А что еще я должна была предположить при своем уровне интеллекта и образования? Не в институт же идти, в самом деле? Даст бог, хоть восьмилетку закончу без единого оставления на второй год. Но тут судьба вмешалась снова, в лице худенькой остроносой девчонки, сидящей на тюках с вещами. Около нашего подъезда.

– Привет, ты живешь тут? – первой спросила она, устав, видимо, подпирать небеса в ожидании грузчиков.

– А ты переезжаешь? – уточнила я, хотя ответ и так был очевиден.

– Нет, я тут на шухере стою, – огрызнулась она. – Сейчас дограбят – и уедем.

– Ну и удачи, – разозлилась я. Подумаешь, какая цаца!

– Подожди, – заволновалась она. – Я – Катерина.

– Катя? – переспросила я.

– Катя – это кукла с рыжими волосами. И в веснушках. А я – Катерина.

– В таком случае я – Диана. Как богиня, – задрала свой нос-картошку я. На богиню охоты я походила, как вошь на сокола. Чай не Мэрилин Монро. Скорее ближе к Мэрлину Мэнсону. Когда я смотрела на свое лицо в зеркало, хотелось, знаете ли, закрасить холст и нарисовать все заново. Чтобы быть, как эта вот, Катерина.

– Дина?

– Диана, – фыркнула я в тон ей. Да уж, мама, видимо, очень старательно и ответственно подошла к выбору моего имени. Так и пошло, что я Диана Ивановна Сундукова из тринадцатой квартиры. Нормальное имечко? С таким могут и в комсомол не принять. Ну, что ж поделаешь, при моих показателях меня и так никуда не ждали. Ни в какие ячейки. Так что ФИО тут ни при чем. Впрочем, в жизни женщины есть безусловный плюс – она меняет фамилию столько, сколько захочется. С именем сложнее. Говорят, можно поменять и его, надо пойти и написать заявление, но я никогда всерьез об этом не думала. Вот если бы, как папа рассказывал, мама все-таки назвала меня Анфисой, я бы еще подумала. А так Динка – как картинка. В принципе нормально.

– Ты на каком этаже?

– На пятом.

– А мы будем на первом, – продолжила знакомство Катерина. Она, кстати, вообще по жизни сильная личность и старается все держать в своих руках. – В трехкомнатной. У меня комната – семь метров. Круто?

– Здорово.

– Кстати, мы из Беломорска.

– Ага, – немногословно отвечала я. Но на кусок дивана присела. И до самого обеда слушала, как тяжело спать, когда солнце висит на небе круглосуточно, как свихнувшийся фонарь. И как здорово гулять по Белому морю, хоть и купаться в общем-то нельзя.