Не верю! - страница 3

Белов засмеялся.

— Сдаюсь, не обращай на меня внимания, а то до утра будешь вешать лапшу на уши в надежде, что я пойму. Так над какой идеей ты работаешь?

Вистунов залпом допил кофе, заказал еще.

— Есть очень интересная гипотеза, которую мне подсказал… — Он пожевал губами, не спуская глаз с собеседника. — В общем, не буду повторяться. Мой руководитель заинтересовался, и теперь мы готовим эксперимент.

— Кто твой руководитель?

— Профессор Беллинсгаузен, Леонард Феоктистович, доктор наук. В общем, никто толком не знает, почему время идет вперед. Существует много точек зрения, но все они уязвимы.

— И Мягкотвердый Знак с этим разобрался? — хмыкнул Белов, — Можешь иронизировать сколько угодно. Я рассказал о его предположениях Леонарду Феоктистовичу, и послезавтра мы ставим первый опыт. Ты где будешь послезавтра?

— Сегодня ночью в Питер еду, читать лекцию в университете о последних открытиях палеоантропологов.

— Жаль, хотел пригласить тебя к нам, в Академгородок.

— Отказаться от лекции уже не смогу.

— Вот я и говорю — жаль.

— Может, успею? Если не задержат, конечно. Так в чем идея-то?

Борис допил вторую чашку кофе, заказал третью. Глаза его заблестели, будто он хватанул коньяку. Белов осуждающе покачал головой.

— Сердце загонишь.

— Да хрен с ним, с сердцем, — рассеянно сказал физик, — ничего с ним не случится. Я привык пить по двадцать чашек кофе в день. Ты уже говорил о психологии применительно ко времени. А что ты скажешь, если время — действительно явление психологическое? А вперед оно идет только потому, что мы — все люди — загадываем желания, строим планы на будущее, стремимся узнать, что будет, мечтаем? А?

Белов сунул в рот жвачку.

— Ты хочешь сказать, что…

— Стрелу времени создаем мы, коллективно! Шесть с лишним миллиардов человек! Время становится зависимым, статистически и психологически одномерным, направленным в будущее. А теперь представь, что все люди одновременно, на один день, да что там день, хотя бы на одну минуту «выключат» мечты и планы. Что случится?

Белов недоверчиво покачал головой.

— Это невозможно. Во-первых, никто не согласится. Во-вторых, как это сделать материально?

— Предложить всем думать о прошлом, о вчерашнем дне, о каком-нибудь знаковом для всех событии.

— Представляю, — улыбнулся Белов. — Мне бы позвонили и предложили.

— И все-таки?

— Ну, не знаю, несерьезно это. Да и эксперимент этот ваш… вы что же, уговорили всех людей? Меня никто ни о чем не предупреждал.

— Пока эксперимент готовится локально. Все жители городка послезавтра в двенадцать часов дня настроятся на прошлое. Датой выбрано шестое ноября тысяча девятьсот семнадцатого года.

— Канун Октябрьской революции? — догадался Белов.

— Не нравится?

— Почему? Какая разница? — Белов скептически покачал пальцем. — Хотя не маловат ли масштаб? В вашем городке всего-то пара тысяч жителей.

— Три тысячи шестьсот. Для прикидочной оценки достаточно.

Белов засмеялся, похлопал приятеля по плечу.

— Желаю успеха. Успею — заскочу к вам в институт. Идем, поздно уже, мне собираться надо. Поезд отходит в два часа ночи.

Возбужденный, раскрасневшийся Вистунов остыл не сразу. Продолжая бормотать о каких-то прошлых попытках магов остановить время в эпоху атлантов и арктов, владевших этим секретом, он хотел было заказать вина, но Белов не дал ему возможности напиться. Вывел из кафе, предложил переночевать у него. Хмельной от собственных мыслей и предположений, Борис согласился.

Но и поздним вечером он все еще пытался рассуждать о теориях, разрабатываемых учеными, и успокоился только после того, как Белов налил ему сто граммов коньяку. Сам Белов ничего крепче кофе не пил, но всегда держал в баре алкогольные напитки — для гостей.

Вистунова он уложил спать в гостиной, на диване. Собрался и, оставив ключ и записку, в которой объяснял гостю, чем он может позавтракать, уехал на Ленинградский вокзал. В поезде он напрочь забыл о теме бесед со школьным приятелем и вспомнил о ней только по возвращении, следующим вечером, вполне довольный собой и аудиторией, перед которой ему удалось блеснуть стройностью и изяществом собственной гипотезы о происхождении человека. Разумеется, ни о каких медведях-предках речь не шла, зато Белов позволил себе пошутить на эту тему, завел аудиторию и долго отвечал на вопросы слушателей, среди которых было немало, к его удивлению, симпатичных девушек.