Не возжелай - страница 10
Строительные блоки, тротуарная плитка всегда в цене, а производить этот товар можно дома. Сколотил сарай, поставил в нем оборудование, и вперед. Макарыч так и поступил. Работа идет полным ходом. Только вот проблемы у него вдруг возникли.
– Цех твой нигде не зарегистрирован, налоги ты не платишь. Непорядок, Иван Макарович, – ухмыльнулся ему в лицо Дорофей.
– А ты что, из налоговой инспекции? – буркнул мужик, отряхивая запыленную куртку.
– Из инспекции. Будешь платить налог мне. А заявишь в ментовку, мы тебя с потрохами сдадим.
– Э-э! – протяжно вздохнул Макарыч. – Креста на вас нет!.. Я же в долгах как в шелках! Еще ничего не заработал, а уже плати!.. Лучше бы этих, капиталистов проклятых, трясли! – Он махнул рукой в сторону, где дымили трубы химического комбината.
– Капиталистов?
– Ух, мироеды!.. – Макарыч махнул кулаком в ту же сторону.
– Говорят, Любку твою обрюхатили! – хохотнул вдруг доселе молчавший Шулик.
– Кто обрюхатил? – заинтригованно сощурился Дорофей.
– Никто не брюхатил! – встрепенулся Макарыч.
– Да ладно! Все уже знают, как она сынка на себе женить хотела.
– Какого сынка? – Дорофей удивленно глянул на Шулика.
Интересное дело, все знают, а он – нет.
– Так это, сын большого начальника…
– Большого начальника! – передразнил Макарыч. – Сын самого большого начальника! Из Москвы! Сын миллиардера!
– А у вас тут значит, внук миллиардера будет? – засмеялся Дорофей.
– Не смешно! – надулся Макарыч. – Проклятые капиталисты мою девочку обидели, а ему смешно!..
– Так нам что, наказать этого капиталиста нужно? – задумался Дорофей.
– Кто его накажет? Вы?! – презрительно фыркнул Макарыч. – Кишка у вас тонка! Вы только со своими воевать умеете! Чтоб чужие боялись!.. Тьфу на вас!
Мужик толкнул Дорофея в плечо и скрылся за калиткой, закрыв ее на задвижку.
– Ничего себе! – возмутился Шулик.
Но сам Дорофей промолчал. Он думал. А почему бы им действительно не наехать на папочкиного сынка?
Всю ночь ему снились кошмары, не выспался он. Потому и клюнул носом, едва только машина выехала из ворот базы.
Олег уже засыпал, когда водитель ударил по тормозам.
– Твою мать!
Под машиной что-то лопнуло. «Мерседес» повело в сторону, он остановился.
– Вот уроды! – Родик выдернул из кобуры пистолет, вышел из машины.
Водитель исполнял функцию телохранителя. Родик был опытным бойцом, но в одиночку он не смог удержать ситуацию под контролем. Какие-то люди набросились на него, сбили с ног.
У Олега оружия не было, но все же он оказал сопротивление. Открылась дверь, какие-то личности с пропитыми рожами вытащили его из машины. Он ударил одного, второго, но что-то тяжелое опустилось ему на голову, и после яркой вспышки стало вдруг темно.
В себя он пришел в лесу. Он сидел на земле, привязанный к дереву, а на него смотрели знакомые уже рожи. От них разило перегаром, хоть спичку не зажигай.
Один тип, крупный, с длинными сильными руками, держал в руках его бумажник. Там банковская карточка, наличность. Вряд ли этот мутант с гипертрофированной физиономией знал, как пользоваться карточкой. Поэтому он и не спрашивал пароль. Зато наличность пересчитал. А там девятьсот долларов и восемнадцать тысяч рублей.
– Забирай все! – разрешил Олег.
Он глянул по сторонам, но Родика нигде не увидел. Неужели убили?.. Но если так, то и его не пощадят. Хотя и могут. Если Захар организовал это нападение с целью запугать… Если это Захар…
– Тебя забыл спросить! – ощерился детина, засовывая деньги в карман.
– Кто вы такие?
– На том свете узнаешь. Когда спросишь, кто тебя угандошил…
Детина отбросил в сторону бумажник, вынул из-за пояса пистолет Родика, направил его на Олега и нажал на спусковой крючок.
– Бахах! – От его крика зазвенело в ушах.
И кровь застыла в жилах.
– Что, страшно стало?!.. Ничего, больше пугать не стану. – Детина снял пистолет с предохранителя, передернул затвор.
– Я могу вам заплатить!
– Не мне. Ты, козлина, сестру мою обидел.
– Твою сестру?
– Люба ее зовут.
– Люба?!
Олег до боли закусил губу. Да, с Любой вышло нехорошо. Запала хватило только на одну ночь, утром он на Любу уже и смотреть не мог. Он сказал, что любовь прошла, она устроила ему истерику, пришлось выставить ее за дверь.