Не время - страница 16
Оксана испытывала сильную тревогу. Где враг? Виновник её потерь близко. При первой же возможности, при первой же возможности…
– Оксана! – позвали откуда-то сбоку.
К ней уверенным шагом шёл Вадим.
– О, командир Дрогин, – Соня вскочила в стойку смирно.
– Вольно, не на службе, – Вадим не решался обнять Смагину, был очень рад её увидеть целой и невредимой.
Соня закатила глаза и улеглась обратно.
Дрогин всё-таки погладил Оксану по плечу, как будто для удовлетворительного заключения о её здоровье был необходим тактильный контакт.
Командир был в таком же, как у всех, комбинезоне. О ранении ноги ничего не напоминало. Как будто угадав мысли Оксаны, рассматривающей его с любопытством, Дрогин пояснил:
– Ни следа от раны. Никакой боли. Едва заметный белый шрам.
Оксана кивнула.
Немного поколебавшись, она присела на своё «койко-место» и пригласила Дрогина присоединиться.
– Ну, Соня. Что тут за обстановка? Вы их видите? Как с вами обращаются?
Соня нехотя поднялась и зевнула. Ох, и любит она время потянуть.
– Гасят весь негатив. Атмосфера спокойная. Мы вроде все всё понимаем – и что они враги, и что сами в плену, но агрессии нет. Точнее, как сказать, она не проявляется. Понятно, что любовью к тварям никто не проникся…
– Они показываются? Как они вас контролируют?
– Вон там силовое поле, больно касаться. Иногда забирают народ, раз в день, может. Сегодня уже были.
– И?
– Что «и»? И больше их никто не видит…
Силовое поле. Оксану заинтересовало именно это.
– Что значит «больно касаться»? – спросила она. – Это ожог, или что?
– Не уверена, – ответила Соня, – это не физически больно. Это как-то крайне неприятно. Как будто нервы сверлят…
Допрос Сони с пристрастием скоро сошёл на нет. Она начала зевать, отвечать односложно, да и Оксана с Вадимом чувствовали сонливость и усталость.
– Они гасят нашу энергию, – вяло произнёс Дрогин. – Ну и ладно. Пойду к себе.
Он встал, а Оксана, ещё раз окинув взглядом этот трюм, поинтересовалась:
– А куда «к себе», Вадим? Ты запомнил своё место?
Вадим на секунду задумался, потом пожал плечами:
– Я знаю, что оно там. Знаю, что надо идти.
– Да, – зевая, вмешалась Соня. – В нужное место надо вовремя идти.
Дрогин поплёлся прочь, а Оксана заставила себя побороть сонливость и отправиться вслед за Вадимом, минуя десятки зависших над полом матрасов.
Он дошёл до пустого и улёгся на него. И тут она поймала себя на мысли, что её прям что-то тянет обратно. Огляделась – пленные укладывались по местам, она ни за что бы не отыскала своего, но что-то управляло ею – Оксане во что бы то ни стало надо было пойти куда-то. Она поддалась стремлению и оказалась снова напротив Сони.
Свет потускнел. Вокруг всё притихло, от ближайших соседей слышалось только ровное посапывание.
Оксана улеглась с тревожными мыслями. Последним в сознании промелькнуло умозаключение о том, как неприятно быть марионеткой чужой воли.
***
Проснувшись, Оксана уселась и огляделась. Люди вставали, потягивались, вяло переговаривались. Соня приветливо улыбнулась.
– Еду дают там, – она указала в сторону одной из стен. – Это тюбики с питательной смесью. Очень вкусно. Раз в день покормят, и дальше не голодный…
Соня встала.
– А умыться, туалет? – спросила Оксана.
– Ты хочешь в туалет? – задала встречный вопрос Соня.
Оксана прислушалась к своему организму.
– Нет.
– Вот и никто не хочет.
– А как это…
В ответ Соня пожала плечами и отправилась за пищевым тюбиком.
– Привет.
Вадим подошёл поздороваться.
– Привет.
– Пойдём – посмотрим, что за еда?
– Может, не надо?
Оксана попыталась объяснить:
– Вдруг еда тоже подавляет наш центр воли или ещё что.
– Пожалуй, что так, но мы в плену. Надо выживать.
– Надо что-то делать. – Оксана с тревогой озиралась. – Смотри, они все апатичные и ленивые. И мы такие же станем. Ты почувствовал вчера?
Вадим кивнул.
– Может, чем больше тут находишься, тем становишься безвольнее. Где там дверь отсюда?
Силовое поле.
– Да, но если воздействие идёт на… что? На волю, на поведение? То, наверное, с каждым днём сопротивляемость тает.
Почти все присутствующие скопились у стены, где давали пищу. Со своим тюбиком вернулась Соня. С наслаждением потягивая содержимое, она снова уселась на «кровать».