Не здесь и не сейчас - страница 4

. Главное – не попадайся и в получении повестки не расписывайся.

– Ясно, спасибо, – с наигранной бодростью произнес Макс.

С одной стороны, совет был дельный. Куда полезнее сказок о добрых врачах, которых он в избытке наслушался за последние недели, изыскивая способ оставить с носом угрожавшего ему военкома. Если верить сказкам, в природе существуют такие доктора (причем, по рангу не меньше завотделением в областной, другие помочь не смогут, даже если сильно захотят), на которых иногда что-то находит, и тогда они абсолютно бескорыстно помогают приглянувшимся им призывникам. Оно, конечно, может, и существуют; не исключено также, что на них иногда находит, но вот ведь незадача: никто из советчиков не мог назвать имя, специализацию и место работы хотя бы одного столь отзывчивого врача.

Однако дельный совет Марата не подлежал применению без решения других проклятых вопросов – где жить и, главное, на что жить? Три недели после бегства из райцентра Макс прокантовался в общаге медиков, где его приютил одноклассник. Жил на остатки летних заработков и стипендию, которую в прошлом году задерживали, а теперь выдали сразу за несколько месяцев. Гостем он был ненапряжным, две койки в просторной двухкомнатной квартире, рассчитанной на шесть человек, стояли пустыми, и соседи одноклассника не возражали против его присутствия. Но ведь одно дело – развлекающий их по вечерам бесчисленными анекдотами весёлый гость, который на днях уедет, и совсем другое – малознакомый человек без средств к существованию, проживающий в режиме «я к вам пришел навеки поселиться». Решить обе проблемы могла только работа, причем, работа у кооператоров или коммерсантов – не имея военного билета и прописки в областном центре, устроиться куда-либо официально было невозможно. А вот подходящей работы как раз и не предвиделось.

Следующие полчаса Максим чувствовал себя как приговорённый к казни, который заказал последнее желание. Желание выполнялось по высшему разряду: вокруг кипела именно та жизнь, о которой он мечтал. Интересные люди, красивые, раскованные девушки, дух коммуны, где люди, заработавшие сегодня, платят за тех, кто платил за них вчера или заплатит завтра, богемная атмосфера, ослепительное сияние деловых перспектив и просторы широких финансовых горизонтов… Но вся эта роскошь – в первый и последний раз. Завтра-послезавтра – райцентр, потом призывной пункт, два года в стройбате, отправку в который ему пообещал военком, и (если, конечно, повезет вернуться из стройбата живым) бесславное возвращение в родные, что называется, пенаты, где найти работу с каждым месяцем становилось всё сложнее.

Висевший в баре ровный разговорный гул вдруг сменился заводным дискотечным ритмом. (До сих пор музыки не было – какой-то почётный гражданин бара «Kangaroo», чья личная пивная кружка в отсутствие хозяина хранилась на специальной полке у бармена, вместе с друзьями-иностранцами смотрел по видаку «Последнего бойскаута»).

Услышав музыку, посетители один за другим выныривали из нирваны и впервые за вечер смотрели на часы. «Love and hate what a beautiful combination», – разобрал Макс и сразу полюбил этот мелодичный и местами понятный даже ему хит. Сидевшие рядом Саша с Серёжей рассказали про традицию: заведение закрывается в девять; без десяти девять, в качестве, так сказать, первого звонка, бармен ставит «Love To Hate You», а вторым и третьим звонком (одновременно) служит «Hotel California». Правда, можно оплатить бармену продлёнку, час или два, но сегодня, похоже, народ не при деньгах и продлёнки не будет.

Макс в очередной раз восхитился этим чудесным местом и богатством его традиций. Мысленно прощаясь с «Kangaroo», который за вечер превратился для него в воплощение мечты о вольной и счастливой жизни, он впитывал «Hotel California» и недоумевал, как же так получилось, что он до сих пор не слышал эту изумительную песню. Впрочем, подумал он, впервые услышать такую песню следовало именно в таком месте. «Работа» послышалось ему; он отогнал галлюцинацию, жадно вслушиваясь в чрезвычайно уместное «Such a lovely place, such a lovely place