Неадекватная няня - страница 7

стр.

– Ася… – Рая мягко нарушила безмолвие.

Вот же я дура глупая! Да он задохнётся, пока я приду в себя и отойду от шока! Очнувшись, тут же обратилась к Александру:

– Иди ко мне, мальчик мой! Нам нужно с тобой кое-что обсудить, – протянула дрожащие руки, чтобы укутать тёплыми объятиями бесценного маленького человека.

Он не сдвинулся с места. Боже! Да что же он, из стали сделан? Пятилетний ребёнок пытался вести себя так, будто веселье и детство ему не знакомы, будто он давно уже взрослый мужчина. Наконец, глубоко вдохнув, заговорил почти спокойным, сдержанным голосом:

– Ася, а ты завтра придёшь?

Горло перекрыло нарастающим комом, перехватило дыхание. А ещё сложнее было соображать в эту минуту и разговаривать с ним. Нужно было ответить ему, но я не знала, смогу ли добиться усыновления. Нельзя давать надежду ребёнку, если ты сама ни в чём не уверена.

– А что у тебя в руках, Алекс? – попыталась я выиграть время. – Покажешь свой новый рисунок?

– Я хочу видеться с тобой чаще. Так ты придёшь завтра, Ася? – настойчиво переспросил, будто пытался убедиться в чём-то очень важном.

Маленький хитрец… Дети прекрасно чувствуют ложь, им достаточно взглянуть в наши глаза, чтобы понять, что творится у нас на душе. Сашка уверенно стоял на своём, добивался правды из моих уст. Для него было важным услышать мой ответ. И я сорвалась. В очередной раз дала волю слезам, разбивая в пух и прах свои страхи. Зубами выгрызу разрешение и заберу мальчика к себе. В конце концов, Вячеслав мне должен огромную сумму. Её с лихвой хватит, чтобы покрыть все расходы вместе с взятками и обойти пункт с замужеством. Подбирать кандидатуру на сайте знакомств я не собиралась, как и выходить замуж за первого встречного принца.

– Сашка, покажи Асе её подарок, – Рая Ивановна подтолкнула легонько мальчика в спину, вынуждая сократить расстояние между нами.

– Это всего лишь мечта… – тихо прошептал мальчик и ещё крепче прижал к груди холст, да так, что побелели костяшки тоненьких пальчиков. – Ася, приходи чаще ко мне, пожалуйста! Я… я… хочу…

Он так и не смог назвать меня «мамулечкой Асей». Струсил. Развитый не по годам, уже понимал, что одного его желания мало.

– А если я скажу, что мы будем видеться каждый день, и я буду укладывать тебя в твою собственную кроватку и рассказывать сказки на ночь, а по утрам будить в детский сад, готовить твои любимые вкусняшки и покупать интересные книжки, наполнять до краёв ванну с душистой пеной, гулять в парке аттракционов, рисовать с тобой одну картину на двоих – ты покажешь мне свою мечту?

Глаза мальчика расширились до необычайных размеров, несмелая улыбка скользнула по губам, и он медленно подошёл ко мне, протягивая своё творение.

– Чудо ты моё улыбчивое, – приняв в руки картину, поцеловала ребёнка в макушку, взъерошив следом свободной рукой светлую копну его волос.

– Значит, я – твоя мечта? – разглядев довольно-таки качественную детскую работу, добралась глазами до надписи «Мамулечка Ася». В эту секунду моё сердце будто прожгло горячим клеймом, оставленным этим отпечатком детского почерка.

Я никогда не задумывалась о собственных детях. Не было повода, да и любимого человека рядом. С недавних пор маленький Александр заполнил собой эту пустоту.

– Можно, я буду звать тебя мамой? – нерешительно спросил он. Его глаза заблестели, словно стёкла после дождя, и множество мелких капелек собрались в одну огромную… тяжёлую… И в какой-то момент сорвались и полетели вниз…

– Иди ко мне, чудо моё, обещаю, так и будет! – подхватив на руки лёгкое тельце, прижала к себе так крепко, что хрустнули детские косточки.

Сашка вцепился в меня мёртвой хваткой. Мы замерли, тяжело дыша и поочерёдно всхлипывая время от времени, а потом то хохотали от восторга и нахлынувших эмоций, то оба шумно шмыгали носами. Рая обняла нас и с облегчением выдохнула.

– Ох! Что-то сердце колет. Может, пустырника накапать, Ась?

– Накапай, Раиса Ивановна. Мне ещё Вячеславу Зарубину звонить. Пора деньги за картины забрать. У меня дел невпроворот. Так что время не ждёт. Сашуль, давай пока это будет нашим маленьким секретом. Никому ни слова! Хорошо, мой любимый мальчик?