Небеса - страница 8

Мех оторвался от перил и насмешливо сказал:

— И это говорят люди, которые за три дня собрали работающий вер… самолёт?

— Только не предлагай нам всё здесь починить! — отрезал я.

— Я предлагаю вам увидеть то, чего нет. Пока нет.

— Тут и правда ничего нет, — строго сказал я. — Никаких Небес. Никакой мечты. Никакого летающего города.

— Рой прав, — поддержала Эврика. — За двигателями никто не следит. И как ещё… — она осеклась.

До нас, наконец, дошло.

— Значит, кто-то следит, — закончил мысль я.

Мех улыбнулся и кивнул.

— Вот именно! — сказал он. — Эта громадина не провисела бы столько без ремонта. Что-то да накрылось бы. А тут всё работает. Всё! Кто-то их чинит.

— Что ты предлагаешь? — спросил я. — Сейчас тут никого нет. И пёс знает, появится ли.

— Подождём до утра, — сказал Мех и залез в вертолёт. — Если бы оставили пылесос, было бы тепло. А так хоть костёр разжигай.

Ждать до утра не пришлось. Около полуночи на соседнюю площадку бесшумно опустилось нечто, похожее на конвертоплан. Настолько чёрный, что его не было видно на фоне ночного неба.

— У них все двигатели беззвучно работают, что ли? — угрюмо спросил я, почувствовав очередной укол зависти.

Мех и Эврика молчали.

Пилот конвертоплана, вероятно, нас заметил — мы не прятались. Но угрозы не ощущалось. Из кабины вальяжно выпрыгнул мистер Симонс — торговец овощами, у которого я украл капусту. Без смешного фартука он выглядел непривычно солидно.

Мех фыркнул и отвернулся. Эврика обиженно насупилась — она дружила с мистером Симонсом. А я слишком устал, чтобы удивляться.

— Вот зачем вы прицепили турбореактивные двигатели? — спросил торговец овощами, указывая на нашу вертушку. Он вёл себя слишком непринуждённо. — На малых скоростях их использовать глупо. Это же лёгкий самолёт.

— Это вертолёт, — пробурчал Мех.

— А, ясно, — после секундного замешательства сказал Симонс. — Обратно полетите на моём. А то отдирать вас от земли придётся.

Мы замолчали. Неловкая пауза прервалась из-за пылесоса, плавно спускающегося на маленьком парашюте.

— Он что, всё время тут летал? — удивлённо спросила Эврика, забыв о происходящем.

— Ловил восходящие потоки, — блеснул знаниями я.

Пылесос, пролетая рядом с трёхэтажкой, стукнулся об стену и включился. От него отлетела часть корпуса.

— Моя капуста! — прокричал мистер Симонс, до этого молча наблюдавший за ситуацией.

Мотор пылесоса в воздухе нарезал слегка протухший овощ на мелкие кусочки.

— Мой пылесборник! — раздался голос из кабины конвертоплана. Это был мистер Бравур. Владелец пылесоса.

Следующий час мы пытались поймать парашют, который упорно не хотел приземляться. Это было глупо, учитывая обстоятельства. Но, в конце концов, мы давно знали и мистера Симонса, и мистера Бравура. То, что они прилетели на Небеса, ничего не меняло.

— Зачем ты вообще прицепил на него парашют? — спросил я, когда охота за летающими пылесосами окончилась.

— Вдруг он упал бы. Я ж починить его должен, — ответил Мех. — И вернуть. Ценная вещь.

Бравур скептически осмотрел пылесос и сказал:

— Со вторым ты справился. Но деньги получишь, когда эта рухлядь будет всасывать пыль. Овощерезка мне не нужна.

Мистер Симонс, изучавший наш вертолёт, демонстративно кашлянул.

— Простите, — тихо сказал я. — За капусту.

— Пустое, — отмахнулся Симонс. — Лучше скажи: эти двигатели — твоя работа?

— Когда подняли город, — рассказывал мистер Бравур. Он устроил нам экскурсию по Небесам, — внизу было плохо. Эпидемия какая-то. Тамошние подумали, что мы просто сбежали.

— Так и было? — спросила Эврика.

— Не знаю, — Бравур покачал головой. — Не думаю. Наверное, кто-то сбегал. Но Небеса создали мечтатели. Им не было дело ни до чего, кроме города. Вряд ли они вообще знали об эпидемии.

— Но внизу вас всё равно возненавидели, — сделал вывод я.

— Да, — подтвердил Бравур. — Сейчас-то думают, что Небеса — рай для избранных. Но тогда мы были изгоями. Хотя кто знает, как оно на самом деле. У нас только записи да чужие рассказы. Внизу вообще решили забыть. Оставили красивую легенду.

Мы медленно гуляли по Небесам, осматривая дома, улицы и заросшие парки. На деревьях сидели птички и о чём-то щебетали. Это был обычный город. Но до чего ж удивительный.