Небесная музыка. Луна - страница 41
В который уже раз я ловлю себя на мысли, что Дастин красивый.
– Разное бывало, – задумчиво отвечает он. – Или ты думаешь, что я сразу таким появился на свет? Я кажусь тебе высокомерным идиотом, но на самом деле я многое пережил.
– Перед тем как мы встретились… там, на крыше, в Хартли… Я видела, как ты шел в толпе журналистов и фанаток. Холодный. Надменный. Отстраненный. И знаешь, что составило впечатление о тебе? – спрашиваю я, подавляя в себе болезненное желание дотронуться до руки Дастина, которая лежит на перилах рядом с моей.
– Что же? – с удивлением спрашивает он.
– Ты оттолкнул одну из фанаток, и она упала. Но ты не помог ей подняться. Прошел мимо. И тогда я подумала: «Какой же этот тип отвратительный».
Он трет лоб.
– Не помню такого, – говорит Дастин. – Не помню, правда. Наверное, я и не заметил. Но знаешь, Франки, я просто ненавижу, когда меня трогают незнакомые люди. – Я вижу, что его передергивает. – Знаю, что это мои поклонницы и все такое. Но когда меня касаются чужие, мне становится неприятно. Ненавижу это. Мои фанатки прекрасно об этом знают, но все равно каждый раз пытаются потрогать. Как будто я обезьяна в клетке. Когда ты на той крыше набросилась на меня и повисла, я думал, с ума сойду. А ты потом еще и сверху упала.
Он нервно смеется и машинально хлопает себя по карману в поисках сигарет. Но их нет.
– Спасибо, – вдруг неожиданно для самой себя говорю я.
– За что?
– За то, что вступился сегодня. За меня и за Мунлайт, – с неохотой проговариваю я фамилию Дианы.
– Уилшер неплохой парень, но его заносит. Как и всех этих богатеньких сынков, которые думают, что могут делать все, что хотят, – усмехается Дастин. – Надеюсь, он не побежит жаловаться папочке. Иначе мне можно будет паковать чемоданы и убираться из страны.
Я вспоминаю слова Эммы Мунлайт – в который раз. И мне становится не по себе. Пусть это просто была ее угроза. Пусть так.
– Эй, – обращаюсь я к нему, поражаясь сама себе, – обними меня.
– Почему я должен подчиняться твоим приказам? – с недоумением спрашивает Дастин.
Я пожимаю плечами. Он все же обнимает меня, и я кладу руки ему на плечи. Становится теплее. Усталость плавится и превращается в ощущение уюта.
Я словно сижу у костра на поляне под звездами.
– Франки, ты такая глупая и так раздражаешь, – шепчет Лестерс, обжигая дыханием висок. – Но сегодня слишком красивая, чтобы я на тебя злился.
– Это ты дурак, – шепчу я, уткнувшись ему в грудь лицом. – Приехал сегодня с ней.
Я не хочу этого говорить – оно само вырывается.
– Все-таки ты забавно ревнуешь, – хмыкает Лестерс и гладит меня по волосам. – Но меня не это выводит из себя. Я писал и звонил. Почему ты не могла ответить?
– Не знаю…
– Я волновался.
– Извини.
– Не тусуйся больше с Уилшером, – просит вдруг Дастин и отстраняется от меня, держа за предплечья. – Тусуйся со мной.
– Что? – не сразу понимаю я. Он шумно выдыхает – кажется, снова раздражается.
– Короче, Франки. Я тут пораскинул мозгами, когда тебя увидел. Ты слишком милая сегодня. Думаю, ты мне нравишься, – изрекает он и накручивает на палец мои волосы.
Я звонко смеюсь.
– Правда? – спрашиваю я. – Доставка, сколько ты выпил?
– Два бокала шампанского, – отмахивается он. – Ну?
– Что – ну?
– Скажи, что я тебе тоже нравлюсь.
Я не могу перестать смеяться – все плохие мысли покидают меня. Дастин – это что-то.
Искры костра на поляне вздымаются вверх.
– Нравишься, – сквозь смех говорю я, снова уткнувшись ему в грудь. Кажется, с романтикой у нас не задается. Да и вообще как-то все глупо.
– Отлично, – непонятно чему радуется Лестерс. – Я думал об этом весь день, Франки. И решил, что должен тебе сказать.
– А как же Мунлайт? – поднимаю я лицо. – Вы встречаетесь?
– Нет, – хмурится он. – И надеюсь, что у тебя действительно нет парня. Отбивать женщин – не мое.
Эти слова тоже кажутся мне смешными.
– Отбивать? – сквозь смех спрашиваю я. – Звучит так, будто ты собрался встречаться со мной.
– Я еще подумаю над этим, – задумчиво произносит Лестерс.
– Подумаю? – я запускаю пальцы в его волосы. – Что это значит?
– Это значит – если ты будешь себя хорошо вести, то… – договорить он не успевает – я встаю на носочки и целую его. Зачем – не знаю. Просто чувствую, что безумно хочу сделать это.