Небесный хор - страница 5
И в строфах раздается вдруг
Стук сердца твоего больного.
«О, что за день!.. На ободки, на блики…»
О, что за день!.. На ободки, на блики
В зрачках твоих встревоженно гляжу
Но уж себя я в них не нахожу.
В них только мрак, безмолвный и безликий.
И в бездну тьмы, в зиянье пустоты,
Взрыдав, кричу. Ни отзвука, ни слова!
Но на мои настойчивые зовы
Вдруг смерть встает, и исчезаешь ты.
И, тяжкий крик в устах своих сжимая,
Похолодев, я тайну познаю,
Но эту тайну скорбную твою
Да сохранит душа моя немая.
Терзаясь в днях и сетуя в ночах,
Пребуду я на медленной Голгофе.
Но не скажу я, почему твой профиль
Так обострен, так скорбно величав.
И в пустоту зрачков твоих не буду
Кричать и звать я больше никогда
Затем, что в них погибель и беда,
Затем, что я не верю больше чуду
Смотрю в тебя, и снова злая тень,
И стражду я от тяжкого молчанья,
И вижу крест над узкими плечами.
И мы молчим. И так проходит день.
«Там тоже суша, реки, тучи…»
Там тоже суша, реки, тучи,
Туман и ветр, тепло и свет,
И на любое из созвучий
Земных найдется там ответ.
Но как бы на октаву выше
Там всех свершений звукоряд,
И люди иначе там дышат,
И звезды иначе горят.
Басовых нот земных сражений
Там нет, и духи не поймут
Того томленья и броженья,
Которым прокляты мы тут.
«О, как зловещ и грозен он…»
О, как зловещ и грозен он,
Грядущий день, как напоен
Предчувствием Суда и казней!
Как с каждым часом неотвязней,
Неотразимей зов трубы!
Земные души, как гробы,
Разверзлись. Трубный клич мотора.
О, черный день, о, день, который
Начертан кровью на столбцах
Небесной Книги! В тлен и прах
Все превратилось от напора
Подземных, неуемных вод.
Заколыхался небосвод.
Завыли, заметались бесы.
Небес прозрачные завесы
Пробиты молнии клинком.
Ревет быком сраженным гром.
Кровь Божества из-под хитона
Сочится. Раздаются стоны.
Струится лавы знойный гной.
Проходит вихорь ледяной
Мятежной зыбью по вершинам
Оторопевших рощ. По спинам
Холодный льется пот. И ад
Из шахт на волю выбегает,
И рев милльонов содрогает
Слепую землю… Смерть у врат.
Красный флаг
Красный флаг на улице, красный флаг!
И за флагом идут, идут,
Вожделея отмщенья, расправ и благ
И взывая: — На суд, на суд!
Красный флаг на улице, красный флаг!
И за флагом дремучий люд!
Развевается, вьется зловещий знак,
Знак свержений, восстаний, смут!
Красный флаг, красный флаг вопиет, кричит
Вот уж столько взметенных лет:
— Стоп! Крушенье! Проезд закрыть!
Человеку дорог и нет! —
«И победил он легион лукавый…»
И победил он легион лукавый,
И распластав прозрачные крыла,
Он поднял Граль в деснице величавой,
И от него бежала злая мгла.
И с высоты, сияя вечной славой,
Наперекор коварным чарам зла
Низвергся свет на град золотоглавый,
Церковные расплавив купола.
И стал собором кубок чудотворный,
И превратился купол в новый Граль,
И я увидел, вглядываясь в даль,
Где воссиял так ярко свет соборный,
Как по стране немой и беспризорной
Проходит под забралом Парсифаль.
«Смотрю на звезд немые письмена…»
Смотрю на звезд немые письмена.
Они горят, как свечи в тайном храме,
Как летопись, творимая мирами,
Но скорбь земли безмолвна и темна.
Невыразимостью земля полна.
Мы лишь себя назвать способны сами.
Не произнесть греховными устами
Земных вещей святые письмена.
Но в этот час светлей и выразимей
Предстал мне мир, и, вздрогнув, я постиг,
Что в это жизни каждый краткий миг
Обожествлю я песнями своими,
Что каждый миг свое шепнет мне имя,
И что бессмертен скромный мой дневник.
«Кадила дым и саван гробовой…»
Кадила дым и саван гробовой,
Наброшенный на труп окоченелый
Земли-Праматери моей и вздохи
Метели-плакальщицы над усопшей,
И каждый вечер со свечой своей,
Уж оплывающей и чуть дрожащей,
Читает месяц, как дьячок смиренный,
Над отошедшей Матерью молитвы
Обряда погребального никак
Не заглушить рыданием надгробным
О, если б мог я полог приподнять
И ухом к сердцу Матери прижаться,
То я бы понял, с ней соединившись,
Что для нее я — только краткий сон,
Воспоминанье образов минувших.
Читая звезд немые письмена,
Припомнила меня, и я родился
В ее душе, и так как по складам
Она меня читает, развернулся
Во времени судеб небесный свиток,
И вот живу, пока судьбу мою
Она в слова бессвязные слагает.
А прочитает их, и я умру,