Небесный огонь - страница 4
Руки, которые казались чужими, мелко задрожали, и я спрятала их под простыню. Сейчас я проснусь, строго сказала я себе, и посмеюсь над этим кошмаром. Да еще буду удивляться, как такая нелепица могла напугать меня.
Я крепко зажмурилась и приказала себе проснуться, но, открыв глаза, увидела ту же больничную палату. Плечо саднило от мучительной боли. Со мной случилось что-то ужасное, подумала я и тряхнула головой, отгоняя назойливые мысли.
Дверь вновь скрипнула, я закрыла глаза и вжалась в простыню. У меня больше не было сил участвовать в этом фарсе. Ужасно хотелось домой, в мою маленькую квартирку в Эпсоме. Я представила, как свернусь калачиком на диване и буду смотреть телевизор или позвоню родителям и подружкам и расскажу о том, что со мной случилось. Фрэнки положит голову мне на колени, а я буду есть свое любимое фисташковое мороженое прямо из ведерка.
Прохладные пальцы ласково погладили мой лоб. Ощущение было странно знакомым, хотя я и не могла припомнить никого, кто прежде так делал.
— Лорен! Лорен, любимая, ты очнулась!
Крепко сжав веки, я упрямо молчала. Если это муж и отец тех детей, мне все равно.
В комнате раздался другой голос, с индийским акцентом, твердый и уверенный:
— Мистер Ричардсон, не могли бы вы оставить нас на минутку? Мне надо поговорить с вашей женой.
Пальцы нашли мою руку и сжали ее.
— Дорогая, я буду за дверью.
Я выждала, пока захлопнется дверь, открыла глаза и увидела перед собой высокого врача азиатской внешности. У него было дружелюбное лицо и приятная улыбка.
— Доброе утро, миссис Ричардсон. — Его глаза метнулись к блокноту, который он держал в руке. — Э-э… Лорен. Медсестра сказала мне, что вы испытываете некоторые провалы в памяти?
— С моей памятью все хорошо, — довольно неприветливо ответила я. — Меня просто перепутали с кем-то другим.
Доктор печально улыбнулся и покачал головой.
— Лорен, боюсь расстроить вас, но это не так. В коридоре находится весьма достойный человек, который уверяет меня, что вы его жена, и четверо маленьких детей, которые со вчерашнего дня ждут вашего пробуждения. Иногда травмы, вызванные высоким напряжением, могут повлечь за собой спутанность сознания и частичную потерю памяти. Но не волнуйтесь, это явление временное и обычно скоро проходит.
Он присел на край кровати и пристально посмотрел на меня темными глазами, в них было сочувствие и еще нечто неуловимое, чему я никак не могла подобрать определения.
— Послушайте, Лорен. Молния может причинить значительный ущерб, поэтому вам дают сильные болеутоляющие средства, возможно, они и стали причиной расстройства вашей памяти.
Я с опаской наблюдала, как доктор открыл блокнот и стал просматривать записи. Что же еще он поведает мне, будучи уверенным, что я Лорен Ричардсон?
— Когда вчера вас привезли к нам с ожогами спины, плеча и частично кожи головы, я почитал кое-какие исследования о возможных последствиях удара молнии. Вы — первый случай, который я вижу собственными глазами, и я надеюсь, вам будет интересно услышать о моих открытиях.
Он взглянул на меня, и я кивнула, понимая теперь, что блеск в его глазах — лишь профессиональное любопытство. Не успела я сделать вдох, как он обрушил на меня поток информации.
— Известно, что молния движется к земле по своей траектории с удивительной скоростью от ста шестидесяти до тысячи шестисот километров в секунду. Или, в вашем случае, движется к вам, Лорен, — сказал он мне с нескрываемым благоговением. — При обратном ударе скорость молнии может достигнуть ста сорока тысяч километров в секунду, и гигантская искра с силой взрыва нагревает окружающий воздух, создавая мощный хлопок, который мы слышим как гром. Это просто поразительно.
Я восхитилась его юношеской жаждой знаний, свойственной фанатичным студентам-медикам, но тут же спустилась с небес на землю, представив, что с такой чудовищной скоростью молния ударила именно меня, а не кого-то другого.
— В некоторых случаях эта искра может вызвать температуру в тридцать тысяч градусов по Цельсию — примерно в шесть раз выше температуры на поверхности солнца! — торжественно закончил доктор Шакир.