Небо стоит верности - страница 8
Где-то в военных училищах уже сдают экзамены новые летчики, ведут контрольное бомбометание другие штурманы. А экипажи нужны сегодня, сейчас!
Январским утром как-то приходит посыльный из штаба: меня и Васю Корниенко, такого же штурмана и товарища по училищу, вызывают к командиру полка. Мы теряемся в догадках: зачем бы?
Командир встает нам навстречу, здоровается и как-то по-домашнему обнимает нас за плечи.
— Поймите меня правильно, — говорит он. — Я не хочу приказывать. Да и не могу. Поэтому, как решите сами, так и будет. А дело вот в чем. Вы знаете, что в полку не хватает летчиков. Штурманов больше. А полк должен воевать. На задание каждую ночь должно уходить максимальное количество самолетов. Вы оба в свое время закончили аэроклуб.
Почти летчики. Вам бы немного подучиться, полетать самостоятельно и… вы справитесь, ребята… Скажите, есть желание летать?
Не помню, какие слова говорили мы тогда командиру. Помню, мы думали вместе с Васей одинаково: мы должны справиться! Этого требовала от нас память о погибших товарищах. Мы должны заполнить место в строю, мы должны сражаться и за себя, и за тех, кого уже нет среди нас.
Командир летает с нами днем и ночью. Полеты по кругу, в зону, на полигон. Взлет, посадка, вираж, переворот, боевой разворот и снова посадка… Кажется, взлетам и посадкам не будет конца. Оружейники в поле за аэродромом выкладывают из прошлогодней соломы крест. Это мишень для учебного бомбометания и стрельбы. Командир устал и измотался больше нашего — летать-то ему приходится с нами обоими, — но, кажется, доволен нашими успехами.
Наконец приходит день, когда мы с Васей меняем парашюты штурманов на ПЛ-5. Так называют парашют летчика.
Командир полка провожает меня в первый полет. Он сам помогает надеть лямки парашюта, расправляет их на спине, одергивает и хлопает по плечу:
— Ну, ни пуха тебе, ни пера!
— Послать к черту, Анатолий Александрович?
— Так полагается, — смеется командир. — А раз положено, посылай!
Он берет мою руку, порывисто притягивает к себе и легонько, как водолаза перед спуском под воду, хлопает ладонью по шлему.
Я поворачиваюсь и, неуклюже переступая тяжелыми унтами — все-таки мешает пристегнутый парашют, — иду к самолету. У левого крыла строй из трех человек — экипаж. Техник Ландин, оружейница Маша Красильникова и штурман Николай Пивень.
— Смирно! — Техник Ландин, старший по званию, делает два шага вперед: — Товарищ командир, самолет к вылету готов! Двигатель опробован, горючее полностью!
— Штурман к вылету готов!
— Товарищ командир, боекомплект самолета — четыре фугаски, ШКАС[4] заряжен, опробован, запасные ленты… Ой, товарищ командир, можно я еще раз взрыватели проверю?
Непосредственность Маши нарушает заранее приготовленную торжественность.
— Смотри, смотри, Машенька! — смеюсь я и, как меня перед этим командир полка, обнимаю ребят за плечи. — Эх, ребята!..
— Спокойно, старик. Будет порядок. Ты только всегда помни, что мы здесь, на земле, ждем вас. Всегда ждем!
— По самолетам! — это кричит со старта старший лейтенант Бекишев, заместитель командира полка. Сегодня он руководит полетами.
— Запускай!
— От винта!
— Есть от винта!
Ровно стрекочет стосильный М-11, увлекая самолет в темноту. Медленно плывут внизу темные пятна лесов, белеют заснеженные поля. Цель сегодняшней бомбардировки — железнодорожная станция западнее Вязьмы.
Всю зиму юго-восточнее Вязьмы сражался партизанский отряд, а в начале марта его потеснили каратели и отряды полицаев. Отряд лишился своих продовольственных баз и складов с боеприпасами. Центральный штаб партизанского движения приказал срочно доставить в район дислокации отряда все необходимое. Штаб армии выполнение этой задачи возложил на наш полк.
Полет не сложный. Еще днем я изучил по карте маршрут полета и теперь веду самолет от одного ориентира к другому. Вон на лесной опушке показались три костра в одну линию — условный сигнал, а заодно и стартовое освещение. Делаю круг, чтобы еще раз убедиться в правильности сигналов, и захожу на посадку.
Заруливаю туда, где темнеет силуэт еще одного самолета, где суетятся люди. Выключаю двигатель. На крыло поднимаются партизаны: