Небо вокруг меня - страница 7
Судьба братьев сложилась так, как сложилась судьба миллионов советских юношей и девушек. Комсомольцев Дорониных направили на учебу. В Москве они успешно окончили рабфак, затем Николай и Анатолий поступили в институт инженеров транспорта, а Владимир в авиационный институт.
Однако случилось так, что вопросами, связанными с авиацией, занялись все трое. Как-то вечером в студенческом общежитии узнали они о гибели двух советских парашютисток — Тамары Ивановой и Любы Берлин. Их парашюты раскрылись слишком поздно.
— А что если попробовать сделать прибор, который бы сам в нужное время раскрывал парашют? — предложил Николай Доронин.
Идея пришла, но осуществить ее было трудно. Ни один из братьев никогда в жизни не видел близко парашюта и, конечно, не знал, как он устроен. И все же студенты-комсомольцы не отступали.
В один из октябрьских дней 1936 года в газетах появилось обращение Центрального совета Осоавиахима к изобретателям, рационализаторам, научно-исследовательским учреждениям, конструкторским бюро с предложением принять участие в разработке и создании прибора, который мог бы автоматически раскрывать парашют. Здесь же излагались основные требования к прибору. Они были весьма жесткими. Прибор должен раскрывать парашют на любой заданной высоте, работать безотказно и позволять парашютисту пользоваться существующим приспособлением для ручного раскрытия. Кроме того, прибор должен быть небольшим, не стеснять движений человека, не мешать, ему при отделении от самолета и во время приземления, не менять регулировку при толчках и ударах, устанавливаться на заданную дистанцию или высоту раскрытия парашюта непосредственно перед прыжком и приводиться в действие в момент отделения парашютиста от самолета, быть простым в изготовлении и безотказно работать при температуре от минус шестидесяти до плюс сорока градусов Цельсия.
Такие же высокие требования предъявлялись к точности показаний прибора, к материалам, из которых он должен быть изготовлен.
Владимир первым узнал об обращении и, прихватив газету с собой, после занятий помчался к Николаю и Анатолию.
— Вот читайте. Оказывается, конкурс объявлен. Не зря стараемся.
Братья отвезли чертежи и описание прибора на комиссию. Прошла одна, другая неделя — никаких вестей. «Наверняка работу посчитали никчемной, — решили Доронины. — Ведь конкурс-то всесоюзный, в нем участвуют крупные специалисты».
Братья уже перестали ждать ответа, когда Николай получил адресованное ему письмо. Развернув сложенный вдвое официальный бланк со штампом, он прочитал: «Приглашаем Вас прибыть на заседание конкурсной комиссии, имея при себе прибор, представленный Вами на конкурс в чертежах».
В приемной учреждения, где заседала комиссия, толпилось немало изобретателей. Большинство — пожилые, солидные люди. На такое представительное заседание Доронины попали впервые. Николай держал упакованный в бумагу прибор под мышкой, а Анатолий, прихватив по пути доску, теперь не знал, куда ее пристроить.
— А это зачем? — не сдержав улыбки, спросил один из седовласых участников конкурса.
Анатолий смутился. На помощь ему пришел Владимир.
— Для опыта, — ответил он.
Ни перед одним экзаменом в институте братья не волновались так, как сегодня. Когда их вызвали, Николай, как старший по возрасту, шагнул через порог первым.
— Моя фамилия Доронин. Я студент Московского института инженеров транспорта, — представился он. — А это, — Николай повернулся в сторону Владимира и Анатолия, — мои братья. Владимир — студент Московского авиационного института, Анатолий учится вместе со мной.
— Позвольте, — поднялся со своего места секретарь комиссии, не отрывая взгляда от списков участников конкурса, — у нас значится, что вы инженеры.
— Пока еще нет, — уточнил Николай. — Но скоро будем.
В состав комиссии входили известные ученые, специалисты в области аэродинамики, самолетостроения, представители заводов, изготовляющих парашютную технику, конструкторы, прославленные спортсмены-парашютисты.
— Ну что же, товарищи будущие инженеры. Показывайте ваш прибор.
Благожелательный тон несколько успокоил Дорониных. Николай положил прибор на