Небольшие повести - страница 16
В комнате, куда они вошли, под абажуром со стеклянными слёзками горела яркая лампочка, освещая накрытый для ужина круглый стол. На свежей скатерти симметрично стояли три тарелки и на подставочках лежали ножи и вилки. На самой середине стола блестела ваза с яблоками. «Вон как люди-то живут!» - подумал Андрей, увидев возле каждого прибора салфетку, продёрнутую в кольцо.
- Ниночка, ты одна? - раздалось из соседней комнаты.
- Нет, у меня гость, мама. В дверях показалась маленькая седая женщина и, ещё не видя Андрея, но уже улыбаясь, стала отыскивать его близорукими глазами.
- Меня звать Ирина Максимовна, - проговорила она радостно. - Хотите вымыть руки? Сейчас будем пить чай.
Вслед за ней появился только что вернувшийся с работы отец Нины, Василий Яковлевич, высокий и мрачный, ничему не удивляющийся мужчина в расстёгнутом коверкотовом кителе с железнодорожными погонами. Он сел за стол, отодвинул локтями тарелки, ножи и вилки, сразу нарушив красивую симметрию, и спросил Андрея отрывисто:
- Вместе с ней работаете?
«Видно, строгий у Нины Васильевны батька. Если бы знал, что она у нас творит, здорово бы ей досталось», - подумал Андрей и ответил осторожно:
- Вместе, да не рядышком. Она наше начальство.
- Ну и как она? Действует? - снова спросил Василий Яковлевич так, словно Нины не было в комнате.
Нина с беспокойством посмотрела на Андрея.
- Ещё как действует! - ответил он, успокаивая её своим взглядом. - У нас в Сибири про таких говорят: не согнёшь, не сломишь…
- Слава богу, хоть отца не подводит, - сказал Василий Яковлевич.
- Она у нас всегда хорошо училась, - заметила из соседней комнаты Ирина Максимовна.
- Довольно, мама, - раздражённо проговорила Нина, и Андрей с удивлением заметил: в её характере есть отцовская непреклонность. - Диплом и производство разные вещи… Почему вы из Сибири уехали, Андрей Сергеевич?
- Учиться хотел, а бабка не велела. Книг не велела покупать. Бывало, куплю книжку, номерок поставлю, будто из библиотеки взял - тогда ничего… А потом и про это догадалась и всё пожгла, только «Спутник сварщика» оставила. Переругался я с ней, зашил деньги в подкладку, стащил на кухне буханку хлеба и пошёл на станцию.
- Правильно сделал, - сказал Василий Яковлевич, разламывая яблоко пополам сильными пальцами.
- Ну, пришёл на станцию - до Москвы нормальных билетов нет. Есть одни мягкие. Распорол подкладку - все деньги на билет отдал.
- У вас решительный характер, - сказала Нина. - Вам, наверное, нравится там, наверху?
- Каждого человека характер направляет на свою работу. Ведь вам почему достаётся? Потому что ваш характер под нашу работу немного не подлаживается.
- А всё-таки достаётся? - усмехнулся Василий Яковлевич.
- Бывают и у неё, как и у всех, недостатки, - поправился Андрей. - Но ведь её работа тяжелей нашей. У неё совсем особая работа. Вот мы недавно брали обязательства, чтобы план выполнить - у нас о плане забота, а она взяла такое обязательство, чтобы мы ни разу на гвоздь не напоролись. Кому - план, а кому - гвозди.
- Как же вы всё-таки в Москву без денег ехали? - спросила Нина, стараясь увести разговор от неприятной темы.
- Так я же сказал, - у меня буханка хлеба была. Ну а потом пассажиры помогли. Утром просыпаюсь, слышу, внизу беседуют: вербовщик жалуется на свою профессию. Спрыгнул я вниз, вижу - сидит вот такой дяденька, кабачковые консервы зубами открывает. А вечером, когда я «Спутник сварщика» достал, он сразу понял, что я за птица, и стал меня в свою организацию привлекать. Златые горы сулил. Не то что хлеба давал - кипяток сам носил. И так до самой Москвы. Но я не пошёл к ним. Уж больно здорово расписывал. Думаю: чего-нибудь здесь не так. Ну, приехал в Москву…
- Чайку, пожалуйста, - проговорила Ирина Максимовна, входя в комнату с чайником.
Тут только Андрей вспомнил про поезд, посмотрел на часы и заторопился.
Нина проводила его до двери.
- Через порог не прощаются, - сказал Андрей.
- Да всё равно, - махнула рукой Нина, - хуже не будет.
«А всё-таки трудно ей живётся, - подумал Андрей, - хоть и салфетки в кольцах».
- А вы не теряйтесь, - проговорил он, переступив обратно в коридор. - Никакой беды в этом нет. Хорошая работа, как хороший конь, - не сразу к человеку привыкает. Ну, до свиданья!.. А за своими ребятами я сам стану приглядывать.