Недеццкие сказки для перешкольного возраста - страница 55
— Но попала-то стрела на болото, — возмутился Иван-царевич, — чего ж я врать-то буду?
— Слушай, Вань, ответь честно на один вопрос. Обещаешь?
— А я и не вру никогда, — похвастался принц.
— Это я поняла, — иронично прокомментировала Ванино заявление Царевна-лягушка. — Скажи мне честно, Ваня, ты зоофил?
— Да как можно! — возмутился Ваня.
— Ну, что ж, — вздохнула лягушка, — открывай свою сумку, поехали со свекром знакомиться.
Братья принялись ржать еще в тот момент, когда увидели как Иван в одиночестве с сумкой через плечо входит в царевы палаты.
— Гля, а наш младшенький-то без бабы вернулся, — тыкнул пальцем в сторону Ивана средний и засмеялся с собственной шутки.
— Стрелу-то хоть отдала? — спросил старший и тоже заржал.
Ванька подошёл к трону, поклонился отцу и сказал:
— Вернулся я, батюшка.
— А чего ж без невесты, сынок?
— С невестой! — возразил Иван-царевич и полез в сумку за лягушкой.
— Итить твою мать, какая здоровенная, — удивился царь, когда младший сын достал свою суженую. — А невеста где?
— Так вот же, — протянул земноводное царю младший сын.
— Что «вот же»? — не понял царь.
— Невеста моя, — как маленькому объяснял Иван, — лягушка — это и есть невеста.
Царь пригляделся к удерживаемой младшим сыном на вытянутых руках лягушке, увидел на ее голове корону, попутно осознавая сказанное сыном. Затем, по мере понимания того, что озвучил младшенький, начал возмущенно хватать ртом воздух, подбирая в голове наименее матерные характеристики его умственных способностей. И тут в диалог вступила сама лягушка.
— Ква! В смысле, здравствуйте, — подало голос земноводное и помахало царю лапкой.
Тот перестал хапать ртом воздух и от избытка эмоций упал в обморок.
Официально мероприятие называлось свадьбой трех братьев, несмотря на то, что старший был против, мотивируя это тем, что «название какое-то пидорское».
— Сынок, — сказал ему царь, — ежели ты в Голландии учился, это не значит, что на Родине во всем подвох видеть надо.
И аргументов у старшего не осталось.
Несмотря на официальные вводные, за столом, помимо гостей, пировали только двое старших со своими женами, а младший с бутылкой водки и блюдом бутербродов заливал обиду, сидя в своей комнате, в компании лягушки, которая оказалась трезвенницей.
— Я ж хотел показать, что рано мне, — жаловался Иван. — Что, мол, видишь, папка, чего бывает, когда неокрепшему морально и до адекватного восприятия жизненных реалий не доросшему отроку взрослые задачи ставишь. А оно, видишь, как обернулось.
— Погоди, — удивилась лягушка, — то есть, ты понимал, что в твоем поступке отсутствует логика адекватного человека, но надеялся, что это поймет папенька?
— Ну, типа, наглядный же пример, — пояснил Иван-царевич, — как тут не понять?
Вдруг гремящее ниже этажом мероприятие отошло на задний план. Его вытеснил свистящий шум ветра, который без каких-либо предварительных признаков перемены погоды ворвался на территорию дворца. Замок затрясся, все окна с дверями распахнулись, и в помещение, переворачивая все на своем пути, ворвался невероятной силы ветер, погасивший светильники и расшвырявший только что радовавшихся празднику людей. В мгновение ока он пронесся сквозь этажи и все стихло.
При подсчете потерь недосчитались только младшего сына — Ивана. Когда царь вошел в его комнату, то увидел лишь сидящую на перевернутом комоде здоровенную лягушку с маленькой короной на голове и висящую в воздухе рядом с ней фею, сообщившую, разводя руками и одновременно пожимая плечами:
— Вот такая фигня.
— Я Ваньку вразумить просил, — заорал царь на фею, — а ты чего!? На кой черт мне в замке жаба?
— Слышь, сам ты жаба! — возмутилась лягушка. — А я — царевна.
— Заколдованная. Это факт, — добавила фея. И уже обращаясь к царю: — Я тебе еще раз говорю, не моя вина в том, что Кащей вмешался. Эта жертва Бухенвальда совсем берега попутала. И не причитай. Царь, называется. Вернет лягушка твоего сына.
— Я? — изумилось земноводное и поправило корону на голове.
— Ну а кто? — вновь развела руками фея. — Кащей, между прочим, по сюжету тебя, а не царевича украсть должен был.