Недеццкие сказки для перешкольного возраста - страница 6

— Не смогу разговаривать с ней, есть за одним столом, супружеский долг исполнять, в конце концов, тоже не смогу.

— Эт чой-та? — вновь спросил Волк и наклонил голову в другую сторону.

— Я всё время буду думать, что она мёртвая была.

— Вань, ты смотри, тебя в народных сказаниях точно из Дурака в Дебила переименуют. Лей давай.

И Ваня вылил Василисе в рот содержимое второй фляжки.

— Что, Ваня, не сложилось у песни начало? — поинтересовался Серый Волк у вышедшего на поляну Ваньки.

— Не могу, Серый. Вот честно… не могу. Вроде и царь-батюшка коситься перестал и Василиса ласковая, приветливая, и бояре мне в ноги кланяются, когда по дворцу иду. А как подумаю, что она мёртвая была и холодная… бррр. И знаешь, друг мой Серый, глаза у неё, всё одно какие-то другие стали. Пустые, будто из загробного мира на тебя смотрящие.

— Может, вода тоже того, — почесал Волк лапой за ухом, — экс-пе-ри-мен-таль-ная?

— Не знаю, Серый. Не знаю. Но я устал. Постоянно в ожидании, постоянно в напряжении. Ухожу я. Куда глаза глядят.

— И, кстати, да, Ваня, ты ж в курсе, что Кащей преставился?

— Вот как? — удивился Иван.

— Ну да. Натурально преставился. Смешал, говорят, из мертвой и живой воды себе эликсир очередной, а он, видать, не пошел у него.

— Да ты что?

— Хотя странно. Кащей в эликсирах разбирался лучше всех, — продолжал Волк, не обратив внимания на Ванин возглас, — и осторожный был. У него поговорка даже была: семь раз отмерь — один раз отпей.

— Может из-за мочи?

— Какой мочи? — оживился Волк.

— Да понимаешь, Серый, я водицы зачерпнул, смотрю, меньше её осталось. Заметно очень. А ну, думаю, догадается Кащей, что у него водицу украли, если не долить до уровня. А под рукой ничего не было. Только отлить хотелось сильно. У меня особенность такая у организма. Как напряжение какое или стресс — я в туалет по-маленькому хочу. Часто и помногу. Я и подумал, мол, а чего делать-то. Ну и догнал водицы до уровня…

Когда Ваня заканчивал рассказывать, Серый Волк в припадке истеричного смеха катался по залитой солнечным светом поляне и сквозь приступы хохота повторял раз за разом:

— Дурак. Ой, дурак. Ну дурак же, форменный.

— Ты, Ваня, в следующий раз на турниры не записывайся, — проговорил Волк на бегу, — лучше сразу на площадь выходи и кричи всем, что ты сын сатаны. Пусть уж лучше тебя, дурака, сразу зашибут.

— Так я же не думал, что у них всё так мудрёно, — задыхаясь от быстрого бега, ответил Иван, игнорируя вторую часть предложения Серого Волка. — Я ж думал, они взаправду на этих турнирах дерутся, как у нас на Масленицу, когда стенка на стенку. Тем более, в железяках все. Ни синяка, ни шишки им не поставишь.

Погоня стихала, и Волк с Иваном перешли на быстрый шаг.

— Вдобавок, — продолжал Ваня, — этот, в черной одёжке, который…

— Инквизитор?

— Ага, он самый. Как полоумный голосить начал.

— Ну правильно, зачем им чемпион не из местных? Политика, Ваня, чистой воды политика.

— Чего? — не понял Иван.

— Ну, это как шахматы, только сложнее, хитрее и подлее.

Иван остановился.

— Какие такие шахматы?

— Мил человек, подскажи, чего там народу столько, возле замка-то?

Закованный в латы всадник, которого они только что догнали, надменно оглядел Ивана с Волком и нехотя ответил:

— Турнир.

— Это как это? — спросил Иван уже у Волка.

— Потеха у них такая, — пояснил Серый Волк. — Соберутся и в поединке выясняют, кто самый сильный, ловкий и в ратном деле умелый.

— Ага, — сказал Иван. — Интересненько.

В участники турнира записывали только знатных особ, и Иван, с гордостью достав из-за пазухи свиток, подтверждающий, что он является мужем Василисы, царёвой дочки, предъявил его щуплому писарю с изъеденным оспинами лицом и перепачканными в чернилах пальцами.

— Ты ж говорил, что налегке из дворца ушёл? — удивился Волк.

— Налегке, — согласился Иван. — А грамотка, она ж не тяжёлая.

Писарь посмотрел на странную пару и поинтересовался:

— В каком виде поединков желаете участвовать? Мечи, копья, стрельба из лука?

Иван задумчиво почесал затылок, и выдал:

— Да во всех.

— Не много ли на себя берёшь, Ваня? — поинтересовался Серый Волк.