Недостаточно мертв - страница 10

Я умолк, потому что почувствовал присутствие постороннего, который смотрит на нас. Я поднял глаза и увидел, что за мной наблюдают два глаза — с двух сторон хорошенького носика Лили Роуэн.

— Привет… Откуда ты… — попытался улыбнуться ей я.

— Ты… — сказала Лили таким голосом, будто собиралась перерезать мне глотку. — Так ты занят своими обязанностями? Вошь — вот, кто ты!

Сейчас она даст мне пощёчину, решил я. Мне было ясно, что ей наплевать на посторонних и что она будет действовать решительно, поэтому проблема сводилась только к тому, чтобы начать двигаться первым. За полсекунды я вскочил, очутившись на противоположной стороне стола и махнув Энн, которая сдала этот экзамен превосходно. Не успела Лили Роуэн поднять скандал, как мы, забрав мою фуражку из гардероба, очутились на улице.

Когда наше такси отъехало от ресторана, я похлопал Энн по руке.

— Вы умница. Она, наверное, была чем-то очень расстроена.

— Она ревнует! — хихикнула Энн. — Боже мой, Лили Роуэн ревнует ко мне!

Когда я высадил её у дома № 316 по Барнум-стрит, мы уже договорились, что на следующий день она придёт к Ниро Вулфу в семь вечера. Но всё равно, пока такси везло меня обратно на Тридцать пятую улицу, я пребывал в плохом настроении, которое отнюдь не улучшилось, когда я нашёл записку, приколотую к наволочке:

Я спал, потому что ночью всегда сплю, но нервы у меня были на пределе, ибо, когда я открыл глаза и увидел, что часы показывают 6.50, я немедленно проснулся. Я был готов отказаться от продвижения по службе ради удовольствия очутиться внизу в холле и сердито уставиться на Вулфа и Фрица, когда они будут уходить из дома на свою тренировочную площадку, но, понимая, что это будет серьёзной стратегической ошибкой, сумел сдержаться. Я открыл дверь, чтобы мне были слышны звуки из холла, и, когда ровно в семь часов открылась и закрылась парадная дверь, я подошёл к окну и посмотрел вниз. Они двинулись по направлению к реке. Вулф без головного убора, в голубых саржевых брюках, в моём тёмно-бордовом свитере и тяжёлых башмаках шагал так, как, по его мнению, ходят солдаты, и размахивал руками. Жалкое это было зрелище.

Тем тёмно-серым мартовским утром моя операция по привлечению его внимание к делу Энн Эймори выглядела почти безнадёжной, но ничего другого у меня под рукой не было, поэтому надо было пускать её в ход. После стакана апельсинового сока, яиц с ветчиной, оладьев и двух чашек кофе «У Сэма» я вернулся домой и провёл час за машинкой и у телефона, занимаясь делами, которые накопились в моё отсутствие, и уже заканчивал их, когда в десятом часу вернулись будущие солдаты. Я было решил совершенно не обращать на них внимания, поэтому не обернулся, когда кто-то прошёл через холл и остановился у распахнутых настежь дверей нашего офиса.

— Доброе утро, Арчи, — послышался голос Вулфа. — Я провожу дни наверху. Ты хорошо спал?

Таким вопросом он обычно встречал меня по утрам и задал его сейчас, наверное, в тысячный раз, снова заставив осознать, что я скучаю по дому. Я размяк и повернулся в кресле лицом к нему, но, бросив на него лишь взгляд, снова разозлился.

— Нормально, спасибо, — холодно отозвался я. — Вы устроили настоящий бедлам в ящиках моего комода, когда искали, насколько я понимаю, этот свитер. Я должен вам кое-что сказать. Я говорю от имени армии Соединённых Штатов. Есть один вид деятельности, которую вы способны выполнять гораздо лучше, чем кто-либо другой, а именно — бороться с подпольной активностью врага у нас в Америке, на что требуется наличие мозгов, которые вы некогда порой заставляли трудиться. Верховный главнокомандующий, министр обороны, генеральный штаб, а также сержант Йорк почтительно просят вас перестать ломать комедию и приступить к делу. Вы ошибаетесь, считая, что ваше внезапное появление на фронте заставит немцев умереть от смеха. У них нет чувства юмора.

Я надеялся, что он разозлится, утратит самообладание и войдёт в офис, а в этом случае можно считать, что я заработал очко, но он продолжал стоять в двери и хмуро смотрел на меня.