Недуг бытия (Хроника дней Евгения Баратынского) - страница 8
И дядя царственным жестом остановил извозчика.
Камердинер глупо ступал за барчуком след в след и не знал ничего. На него, по-видимому, никак не действовали ни красота окрестных зданий, ни упоительная свежесть морского ветра, ни воля, стройно разверстанная божественным геометром на прямоугольники площадей и ровные пролеты проспектов.
— Далеко отошли-с, — робко заметил Прохор.
— Не беда, — беспечно бросил барчук. — Гляди — экой дом славный!
Малый послушно обернул голову в указанную сторону, а Евгений, чуть не угодив под колесо мчащейся во весь опор золоченой кареты, юркнул за угол и поспешил затесаться в толпу, полуокружившую грузное казенное здание.
— Кому принадлежит сей дом? — вежливо обратился он к сгорбленному чиновнику в шинели с выщипанным собачьим воротником.
— Банк, — хрипло отвечал чиновник. — А это, вишь, шпион Бонапартов.
Только сейчас Евгений приметил молодого барина в красивой бекеше, прогуливающегося со значительным видом вдоль фасада и бросающего пристально-рассеянные взоры на окна и двери банка.
— Смотрит, вишь, — сказал вполголоса рослый лакей, поворачивая к чиновнику красное лицо, очеркнутое волчьим мехом ливрейной шубы.
— Шпион. Как есть шпион, — радостно повторил чиновник.
Скуластый парень в расстегнутом кафтане вопросительно глянул на обоих наблюдателей и, утвердясь в каком-то намерении, решительно двинулся к таинственному красавцу в бекеша.
"Неужели шпион? — возбужденно подумал Евгений. — Быть того не может…"
— Он не шпион, — негромко сказал он. — Это ошибка.
На него уставились несколько пар изучающих глаз. Ему стало жутко; он попытался вытолкаться из давки, озираясь, ища взглядом брошенного камердинера. Но краснолицый лакей, ощерясь, ухватил за локоть:
— Погодите, барчук. Постойте-ка…
Звук сочной оплеухи раздался во внезапной тишине — и малый в распахнутом кафтане, потирая скулу и умиленно улыбаясь, попятился назад, к сочувственно раздавшейся толпе. Его ретираду сопровождали энергические ругательства разгневанного обладателя бекеши.
— Не, братцы, это барин наш, — бормотал малый, холя побагровевшую щеку. — Дерется здорово! И ругаться умеет. Славно огорчил!
Лакей отпустил Евгения. Зеваки, удовлетворенно посмеиваясь, окружили доброхотного разоблачителя Бонапартовых соглядатаев.
"Господи, как глупо! — кусая губы, думал он, пробегая безлюдным переулком. — Ведь столица… Mon Dieu [19], как глупо…"
Он вдруг вспомнил, что дядя Богдан обещал нынче показать Пажеский корпус. Ему захотелось самому найти здание, давно созданное его воображением. Он учтиво остановил гвардейского франта в надвинутой на лоб фуражке с кисточкой и спросил дорогу. Франт пристально воззрился на покрасневшего отрока:
— Ступайте прямо до Аничкова моста; пройдя его, возьмите налево, по Фонтанке. Далее идите по Кирочной. Засим будет Таврический сад. Там спросите Таврический дворец… — Франт глубокомысленно поднял писаные дуги бровей. — Засим… э-з… Засим увидите Смольный. А там уж и рукой подать.
Евгений растроганно поблагодарил любезного незнакомца и пустился в путь.
Он успел приустать; кичливое великолепие города начинало подавлять его. Обилие пышного камня и скудность редких деревьев обратили его мысли к покинутой Маре.
— Какая здесь холодная весна, — вслух говорил он, стараясь шагать поскорей. — В овраге орешник уже цветет об эту пору.
И вспомнилось, ясно, четко — даже в ноздрях защекотало! — пыльное золотце орешникового цветенья, почти не пахнущее, дразнящее обещаньем близкого лета…
— Смольный, — сказал он. — Маменька воспитывалась в Смольном. Это славно, что Пажеский рядом!
Ему опять стало весело: скоро он будет пажом! Хлопотами дяди он уже зачислен в корпус. Останется подучиться в пансионе, дабы в совершенстве овладеть противным немецким, — и он кадет! А вон, кажется, и Таврический теперь близко…
Но аккуратный старичок, к которому он обратился у ворот незнакомого дворца, посмотрел на него, как на сумасшедшего:
— Господь с вами, юноша! Пажеский корпус в противной стороне! Над вами подшутили!
Выслушав сбивчивый рассказ мальчика, он расхохотался самым добродушным образом:
— Да вы были подле корпуса — боком, так сказать, потерлись! Ступайте-ка назад. Вот, постойте, я вам объясню досконально…