Неистовый Жириновский. Политическая биография лидера ЛДПР - страница 6

Только мать. И она помогла.

Александра Павловна сумела получить рекомендацию районного комитета ВЛКСМ и передала ее сыну в Москву. Владимир успел сдать документы в Институт восточных языков при Московском государственном университете. Конкурс составил три человека на место. Сдав пять экзаменов, Владимир стал студентом и получил место в общежитии. Стипендия составляла 35 рублей, 30 рублей высылала мама – и на 65 рублей в месяц студент Жириновский прожил в Москве все годы учебы. На втором курсе учебы он уже получал повышенную стипендию – 47 рублей в месяц, – стал старостой группы, на четвертом курсе – комсоргом, секретарем комсомольского бюро своего курса.

Основатель ЛДПР позднее писал:

«Я приехал в Москву как раз в год, когда снимали Хрущева. В сентябре я поступаю в вуз. Узнаю, что он лично требовал, чтобы в вузы Москвы принимали бедных и из провинции. И мне сказали в приемной комиссии, что мы тебя зачисляем, потому что Хрущев потребовал. Я сдал экзамены, и мне сказали, что по твоим экзаменам мы определили проходной балл, чтобы отчитаться наверху, что у нас есть хоть один бедный. И действительно, у меня в группе был сын генерала, сын члена ЦК КПСС, заместителя председателя ГКЭС, замминистра иностранных дел, в общем, вся номенклатура.

В Москву, столицу Советского Союза, я прибыл с окраины. Если не из захолустья – все-таки Алма-Ата главный город большой республики, – то, в сущности, из провинции. Здесь люди более открыты, более искренни и радушны. И я не знал, что в Москве в ходу свои столичные правила этикета: особо не высовываться, пока тебя не спросят, не позовут, разговаривать негромко, лучше помалкивать и слушать других, более опытных, крепко стоящих на земле, занимающих положение в обществе.

Я же, оказавшись в Москве, по-провинциальному рубил правду-матку. Невзирая на чины, авторитеты, возраст собеседника. Конечно, не везде и не всегда меня понимали и принимали. Люди морщились, отворачивались от несносного парня, корчили рожи. Но я будто бы и не замечал всего этого. Мне хотелось проявить себя, показать, что я тоже хоть и провинциал, но не лыком шит. Это качество так и утвердилось в моей натуре. А позже весьма пригодилось».

В 1967 году Владимир Жириновский параллельно закончил факультет международных отношений Университета марксизма-ленинизма – его всегда интересовала внешняя политика. В марте этого же года он направил письмо в ЦК КПСС с обоснованием необходимости проведения реформ в стране. На меньшее он был не согласен. Его рекомендации затрагивали образование, сельское хозяйство, промышленность. Студент третьего курса предлагал руководству страны для подъема сельского хозяйства набирать в вузы сельскую молодежь, не призывая ее в армию: на селе нужно много людей с высшим образованием, выше образование – выше урожай. Через месяц его пригласили в отдел вузов МГК КПСС и объяснили, что это «невозможно, нереально и не нужно».

В декабре 1967 года Владимир участвовал в диспуте на физическом факультете МГУ «Демократия у нас и у них». В частности, он спросил аудиторию, можно ли назначать директором обязательно участника войны, ведь он может оказаться непрофессионалом или просто дураком. За год до этого в составе студенческого строительного отряда Владимир первый раз побывал за границей – в Венгрии. В дискуссии было видно, что ему больше нравилась демократия там. О его начавшейся политической активности донесли ректору ИВ Я, и он вызвал студента на беседу. На этот раз пронесло, оргвыводов не последовало.

На 5-м курсе студенты Института восточных языков проходили практику. Владимира сначала направили стажером в Радиокомитет, а в апреле 1969 года – стажером-переводчиком в Турцию от Госкомитета по внешним экономическим связям. Внешнеторговые объединения «Тяжпромэкспорт» и «Нефтехимпромэкспорт» строили металлургический комбинат в городе Искендероне и завод по производству серной кислоты в городе Бандырма. В Турции с дипломником Жириновским приключился случай, испортивший ему советское будущее, закрывший доступ в аспирантуру, МИД, КПСС. Владимир был арестован, ненадолго даже попал в турецкую тюрьму, и на следующий день, после вмешательства советского посольства, был выслан из страны. Турецкие спецслужбы утверждали, что В. Жириновский собирал вокруг себя турецких рабочих-строителей и вел среди них «беседы о преимуществах коммунизма», а в Турции тогда была запрещена деятельность коммунистических партий.