Неизвестные байки старого Петербурга - страница 13
— Никогда, ведь я ежедневно приношу водку в уборную из казенной лавки!
Этот способ получать денежки моментально привился у всей труппы, не исключая примадонны. Деньги, которые буфетчик получал с обычных клиентов, быстро перекочевали в карманы развеселой труппы. Правда, длилось актерское счастье недолго. Через три дня буфетчик заметил, что деньги тают как воск, а когда обнаружил подвох, с криками «Караул! Перехитрили, мерзавцы!» бросился к антрепренеру. Последний был в бешенстве и велел кредита ни под каким предлогом никому не давать, «даже истинно голодным», но ничего больше сделать не мог, все артисты за три дня успели получить законные оклады в полном объеме.
Город великих поэтов Петербург всегда рождал сотни молодых людей, мечтавших «глаголом жечь». Великими становились единицы, остальные либо бросали гиблое дело рифмоплетства, либо пристраивали свой «талант» как могли.
На каждом городском кладбище сотню лет назад, как и сейчас, работали конторы, делавшие свой «гешефт» на торговле венками, крестами, монументами и прочей скорбной атрибутикой. Возле каждой «фирмы» вертелись так называемые «кладбищенские поэты», предлагавшие «оснастить» могилу чем-нибудь поэтическим.
К примеру, выходит из лавки скорбящая купеческая вдова, только что заказавшая памятник покойному супругу, и тут же перед ней появляется человек неопределенного возраста с одутловатым лицом и недельной щетиной. Выразив все свои чувства по поводу великого горя, «поэт» переходил к делу:
— Монументик заказывали? Так-с, хорошо бы украсить его поэтическими строками, так сказать облегчить могильный сон мертвеца изваянием сердечной скорби со звучной рихмой.
На прерываемый всхлипами ответ, что, дескать, неплохо, да только кто же это сделает, стихосложитель заверял, что это его непосредственная специальность. Вот-де намедни выполнил заказ купчихи Артамоновой:
Последним и решающим аргументом в пользу поэтического «украшения» было обращение к великим именам. Мол, посмотрите, и у Пушкина, и у Глинки, и у многих других на могильном камне высечены нетленные стихи. Так чем же ваш покойный супруг, человек, конечно, исключительных достоинств, хуже.
Завороженная перспективой причислить своего сердечного друга к великим и сделать не хуже, чем у других, вдова без сожаления расставалась с двумя рублями и получала листок с подходящей эпитафией. «Кладбищенские поэты» по большей части были теми, кто в молодости зачитывался творениями великих мастеров и мечтал о той же сладкой доле. Потому людьми они были начитанными и, за неимением под рукой свежего четверостишия, могли поделиться с клиентом и чужим. Так что не стоит удивляться, если на старой могиле какого-нибудь купца Епифанова вы прочтете: «Нет, весь я не умру…»
В России всегда было и есть место Бендеру. Остапы с удовольствием ввязываются в какое-нибудь невероятное предприятие, создают фирмы по оказанию нетривиальных услуг, с треском проваливаются и начинают заново. Вот и сто лет назад в Петербурге проживал один такой человек. Нигде официально не работал, наследства не имел, а жил весьма прилично. Снимал меблированные комнаты на Невском проспекте, посещал рестораны, карточные клубы, водил знакомства, требующие денежных затрат. Никто толком не знал, чем он занимается. Однако, судя по людским очередям на лестнице, было очевидно, что этот господин имеет свое хорошо поставленное дело. На вид клиентура его состояла преимущественно из простого люда, работающего в Питере по найму в качестве прислуги, посыльных, извозчиков и т. д. Лишь по чистой случайности выяснился род его занятий. Как-то зашел к нему без предупреждения знакомый и обнаружил на лестнице десяток возмущенных людей. Тут-то незваный гость и узнал, что его приятель является поэтом весьма оригинального жанра — промышляет тем, что пишет на заказ письма в «стишках». Как ему объяснила одна разговорчивая горничная, в последнее время появилась мода посылать рифмованные письма, поэтому простой люд с удовольствием прибегает к таким услугам, чтобы отправить послание в стихах на родину к родным. Берет «поэт» дорого: 40 копеек за письмо, но больно складно и с чувством сочиняет. Правда, вот незадача, пьет уже неделю по-черному, и даже неискушенные заказчики стали замечать некоторый кризис жанра. Если раньше было все больше: