Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники, 1942-1962 г.г. - страница 33
Это были хорошие, яркие примеры, но они были известны Борису лишь из книг. А он хотел написать о людях, которых знал сам. Юноша задумался, стал перебирать в памяти тех, на кого стоило равняться, кому хотелось подражать. Потом он обмакнул в чернила перо и продолжал писать:
«Думая о моральном облике советского человека, стараясь на конкретном примере представить себе этот облик, я невольно вспоминаю отца, вспоминаю его жизнь, целиком отданную на служение Родине и партии.
Ему было лишь немногим больше, чем теперь мне, когда он стал членом подпольной большевистской организации…»
Борис писал о том, что знал по рассказам матери, потом — о том, что помнил сам. Сочинение превратилось в биографию рядового солдата революции, настоящего большевика, горячего патриота.
Гражданская война. Потом — еще пять лет, отданных строительству Советской Армии. Годы мирного труда. Партия посылает отца начальником политотдела в одну из далеких сибирских МТС. Работа над укреплением колхозов, потом — работа в Ленинграде. Война. Отец добровольцем уходит на фронт. Кратковременный отпуск отца, его рассказы о героизме товарищей по части. Гибель отца на Ленинградском фронте.
«Я хочу, — дописывает свое сочинение Борис Стругацкий, — быть таким, каким был мой отец: человеком высокой культуры и глубоких знаний, отдающим все эти знания народу; а в дни опасности — храбрым воином, мужественно защищающим любимую Родину».
Борис Стругацкий учится в 107-й школе Выборгского района. Именно здесь научился он понимать, что самое главное в жизни — это «служение Родине и партии». Именно здесь открылся перед ним прекрасный смысл жизни его отца. Школа помогла ему понять, что путеводной нитью для каждого комсомольца должно быть равнение на коммуниста.
С большой и искренней любовью говорят о своей школе, о своих педагогах Борис и его товарищи. С особой теплотой рассказывают они о классной руководительнице, преподавательнице литературы Ольге Васильевне Третьяковой.
— Вы знаете, какой у нас класс был? Даже вспомнить стыдно! А за два года Ольга Васильевна нас людьми сделала!
Слушаешь эти горячие слова или читаешь сочинение Бориса Стругацкого, — в голову приходит одна и та же мысль: совсем по-новому складываются в нашей стране отношения поколений, отношения между отцами и детьми, между педагогами и школьниками. Эта новизна — одно из отличительных свойств нашего общества.
Такая же любовь, с какой говорят о своих учителях ученики 107-й школы, слышится и в отзывах учителей о своих питомцах.
Директор школы, преподаватель истории Ефим Александрович Чудаков говорит:
— У нас с ребятами крепкая дружба, особенно со школьным комсомолом. Я как директор могу сказать, что комсомольская организация школы — мой лучший помощник в борьбе за успеваемость, за повышение дисциплины. А особенно в политико-воспитательной работе.
Каждую пятницу после уроков в кабинет к Ефиму Александровичу приходят члены школьного агитколлектива. В числе агитаторов — члены комсомольского комитета, активисты, лучшие ученики старших классов: Марк Предтеченский, Борис Аксенов, Аркадий Антонов, Владимир Дробатенко, Виктор Моисеев и другие.
— Это мои политработники! — полушутливо говорит директор, вспоминая, видимо, фронтовые годы.
И в этой шутке есть большая доля правды: вот агитаторы прослушают инструктаж и через два дня — в начале следующей недели, как следует подготовившись, пойдут проводить беседы «по подразделениям» — в классы, к которым прикреплены. Всерьез и с полным правом можно назвать это политработой, политическим обеспечением учебы!
В одну из пятниц директор провел инструктаж по газетным материалам о ленинских местах нашего города. С каким интересом слушали потом в классах беседы на эту тему! Девятиклассник Аркадий Антонов проводил беседу в 3-м классе.
— У нас на Выборгской стороне, — говорил он, — есть очень много мест, связанных с жизнью Ильича. Вот неподалеку от нас расположена улица Комсомола. Каждый из вас, ребята, множество раз проходил по этой улице, где в доме № 12 свыше пятидесяти лет назад Владимир Ильич проводил собрания «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Эта улица называлась тогда Симбирской. Собрания, конечно, проводились тайно…