Неизвестный Чайковский. Последние годы - страница 56
Я ездил в Москву, чтобы посмотреть квартиру, которую мне приискали, и уже нанял ее. Она находится в очень тихом переулке, в конце Остоженки, и очень мне нравится, главное тем, что это крошечный дом-особняк, где ни сверху, ни снизу меня не будут отравлять игрой на ф-ано и где мне вообще будет покойно, насколько в городе может быть покойно. Я вам писал, кажется, что решился против желания попытаться жить в городе, потому что в последнее время у меня по вечерам, если нет возможности развлечь себя от усталости после работы, являются несноснейшие головные боли, а живя зимой в деревне, кроме чтения, я не нахожу способов развлечь себя. Чтение же, в конце концов, есть тоже головная работа и причиняет эти ужасные головные боли. Теперь здесь гостят у меня Модест и Ларош, вечера я провожу очень приятно.
К Н. Ф. фон Мекк
Фроловское. 25 июля 1889 года.
<…> Балет мой появится в печати в ноябре или декабре. Переложение для ф-ано делает Зилоти. Мне кажется, милый друг, что музыка этого балета будет одним из лучших моих произведений. Сюжет так поэтичен, так благодарен для музыки, что я сочинением его был очень увлечен и писал с такой теплотой и охотой, которые всегда обусловливают достоинства произведения. Инструментовка дается мне, как я уже писал вам, значительно туже, чем в былое время, и работа идет гораздо медленнее, но, быть может, это и хорошо. Многие прежние мои вещи отзываются поспешностью и недостаточною обдуманностью.
К Э. Ф. Направнику
Клин. 31 июля 1889 года.
Дорогой друг, Эдуард Францевич, милейшее письмо ваше получил. Очень, очень радуюсь, что вы это лето посвятили отдохновению и лечению, и предвижу от этого громадную для вас пользу. Годовой отпуск был бы для вас, мне кажется, вреден: вы слишком привыкли к кипучей деятельности, и прожить целый год без дирижирования было бы вам тягостно. Но знаете что, милый друг? Если в течение будущего сезона вы увидите, что оперная деятельность для вас слишком утомительна, то не решитесь ли принять предложение моск. дир. муз. общ. быть нашим капельмейстером, начиная с сезона 90 – 91-го года? 12 концертов в зиму – это было бы для вас не утомительно, а между тем у вас было бы дело и притом хорошее, ибо вы нас выручили бы из величайшего затруднения. Нам нужен отличный, с большим именем капельмейстер, притом непременно русский. Всем этим условиям никто так не удовлетворяет, как вы. Конечно, мы не могли бы вознаградить ваши труды, как вознаграждает их театр, – но зато у вас явится сравнительно очень много времени для кабинетного труда. Ей-Богу, дорогой друг, подумайте об этом. А уж как бы мы были рады!
Я продолжаю надеяться, что можно будет так устроить, чтобы вы все-таки в будущем году у нас продирижировали. Постараюсь упросить Массне приехать вместо вас; или же, быть может, Дворжак согласится приехать раньше, чем хотел. Нужно будет употребить всевозможные усилия, чтобы вы у нас побывали. Но если бы вы знали, милый друг, сколько мне хлопот и беспокойств по поводу нашего будущего сезона. Господи, как я буду рад, когда он благополучно сойдет у нас с рук!! Затем начнутся тревоги о сезоне 90–91, и тут-то я питаю надежду, что вы сделаетесь нашим капельмейстером.
К М. Ипполитову-Иванову
9 августа 1889 года.
Милый друг Миша, я перед тобою виноват ужасно. Со мной случилось то, что от времени до времени случалось и прежде, а именно, что ответов на письма набралось столько, что на меня напало отчаяние, и я перестал писать вовсе. Ты не поверишь, до чего меня отягощает моя корреспонденция. Итак, прости и не сердись.
Вопрос о выборе симфонии считаю оконченным, т. е. будешь дирижировать седьмою. На Варвару Михайловну немножко сердит. Самое очаровательное качество твоей жены – это ее прямота, честность, искренность. И вдруг эта симпатичная особа, которую я безусловно люблю, оказывается способной, подобно большинству лиц женского сословия (страшно вымолвить), ломаться. Ибо ее нежелание петь в твоем концерте есть ломание. Это мне не нравится ужасно. Что может быть проще и естественнее, как участие в хорошем и столичном концерте (кто бы им ни дирижировал), когда имеешь прелестный голос и неотразимое обаяние симпатичности?.. Ведь она отлично знает и естественно должна желать не упускать случая зарекомендовать себя? Значит: если отказывается, то