Неизвестный Чайковский. Последние годы - страница 58

Издание П. Юргенсона.

IV. Ор. 66. «Спящая красавица», балет в трех действиях с прологом. Посвящен Ивану Александровичу Всеволожскому.

Программа балета взята из сказки Перро того же названия.

Пролог. Крестины молодой принцессы Авроры. Съезжаются все добродетельные феи и осыпают дарами крестницу. Забыли только пригласить злую фею Карабос. Она является и в отмщение проклинает ребенка, осуждая его на смерть от веретена в ту пору, когда он будет в расцвете красоты. Благодетельная фея Сирени смягчает этот приговор пророчеством, что Аврора не умрет от веретена, а только заснет на сто лет и пробудится к жизни поцелуем возлюбленного.

Действие I. Аврора уже взрослая красавица. Со всех сторон съезжаются женихи предлагать ей руку и сердце. Но пророчество феи Карабос сбывается; она умирает, уколовшись веретеном, которое увидала у бедной старухи (самой феи Карабос). Отец и мать принцессы предаются отчаянию, но является благодетельная фея Сирени, обращает в сон смерть Авроры и усыпляет всех ее окружающих. Дворец зарастает шиповником.

Действие II. Через сто лет. Принц Дезире охотится с приближенными. К нему является фея Сирени и показывает призрак Авроры. Принц влюбляется в него. Фея Сирени ведет его в спящее царство. Дезире поцелуем воскрешает Аврору и все царство.

Действие III. Свадьба Авроры и Дезире. Все действующие лица сказок Перро являются в качестве гостей.

Это несложное содержание иллюминовано такими прелестными художественно задуманными подробностями, с таким изяществом и остроумием разработано в постановке, что из довольно бесцветного обращается в очаровательный перл балетных программ, полный фации и поэзии.

Петр Ильич приступил к сочинению музыки «Спящей красавицы» во Фроловском в декабре 1888 года. 18 января 4 картины были уже готовы в черновых эскизах. В течение следующих четырех месяцев он успел написать только «полонез» последней картины (в Средиземном море между Марселем и Константинополем). С 19 мая он снова приступил к сочинению и 26 мая кончил. В течение остальных летних месяцев была сделана инструментовка и кончена в конце августа 1889 года, там же, где и начата, во Фроловском.

Балет был представлен в первый раз в Петербурге 3 января 1890 года, на сцене Мариинского театра.

Издание П. Юргенсона.

Из Киева Петр Ильич проехал прямо в Москву, где ему предстояли сложные дела Рус. муз. общества, главным образом по устройству симфонических концертов, порученных им дирижированию разных лиц[62], а затем для репетиций «Евгения Онегина» в Большом театре.

Опера эта в новой, весьма роскошной обстановке, под управлением автора, с большим успехом была дана 18 сентября. На другой день Петр Ильич поехал в Петербург, где прожил 10 дней и «чрезвычайно утомился». Ему пришлось присутствовать на нескольких репетициях «Спящей красавицы», на нескольких заседаниях комитета, устраивавшего юбилейные торжества в честь А. Рубинштейна и, кроме всего этого, «написать для этих юбилейных торжеств два сочинения».

Пока Петр Ильич был в Петербурге, его слуга Алексей перебрался с пожитками в московскую квартиру на Пречистенке, в Троицком переулке д. Мацилевич, нанятую на всю зиму. Отсутствие вечерних развлечений в деревенской жизни и предстоявшая, как ему казалось, большая деятельность по делам московск. отделения Рус. муз. общества были единственными поводами к переселению Петра Ильича на зиму из клинских окрестностей в Москву.

В течение лета мысль снова сделаться столичным жителем занимала его, и он с удовольствием говорил о будущей квартирке (непременно в особняке) и интересовался ее будущим устройством, но с приближением срока переезда ему все меньше и меньше хотелось покинуть деревню.

Еще не въезжая в московскую квартиру, Петр Ильич уже раскаялся, что нанял ее, и 13 сентября из Москвы писал мне: «Ох, кажется, глупость я делаю, переезжая в Москву. Она наводит на меня тоску и уныние; все меня злит здесь, начиная с бесчисленных нищих, отравляющих совершенно все пешие прогулки, и кончая миазмами, коими переполнен московский воздух!»

А 1 октября, в первый день водворения в Москве – брату Анатолию: «Погода стоит здесь необычайная, т. е. совсем летняя, и сердце у меня сжимается при мысли, что я уже не живу, как прежде, в деревне».