Некого больше убивать - страница 25

Общество, собиравшееся здесь, было одновременно и элитным, и демократичным, и интернациональным. Политики и актеры, писатели и бизнесмены, музыканты и адвокаты… В те годы можно было назвать мало мест, где бы за одним столом завтракали, подчеркнем это, розовощекий нефтяной магнат и черный, как его нефть, певец би-бопа.

Гарри любил ездить к Гаруччи, и Рэйчел тоже любила. Она получала удовольствие от общения с мягкой и рассудительной женой Гаруччи Мэри, со своей ровесницей дочкой Гаруччи Стеллой и часто бывавшим в доме доктором Мо Плоткиным, которого Мэри отрекомендовала как очень полезного в ее положении. Действительно — пришло время, и хоть пухлый, похожий на булочку доктор Плоткин не был гинекологом, его отеческие консультации всегда приносили Рэйчел уверенность и спокойствие. К тому же, доктор, окончивший в детстве пражскую ешиву, был большим знатоком иудаики, и Рэйчел увлеклась его рассуждениями о том, как увязать Талмуд с жизнью, которая их окружала.

Гарри и Марти в это время пребывали в обществе хозяев и управляющих студий, продюсеров. За коктейлем или стаканом виски на пляже или в парной почтенные голливудские гранды часто обсуждали успех или неудачу тех или иных лент, охотно делились друг с другом и с молодыми людьми своими планами и проблемами в подборе сценариев, актеров, режиссеров, операторов. Марти к этому давно привык, а Гарри не переставал удивляться: «Как же так, ведь они все — не просто соперники, при их конкуренции ставки достигают десятков миллионов долларов?… Может, блефуют, а на самом деле у них другие оценки, другие проблемы?» — «Ничего подобного, — возражал Марти. — Здесь таиться нечего. Не только потому, что в Голливуде невозможно ничего скрыть и любая новость становится всем известной даже до появления. Штука в том, что кино, хоть и называют производством, ничего общего с выпуском автомобилей или стиральных машин не имеет. Здесь, как во всяком творчестве, конкурируют концепции, мировозрения, актерские ансамбли, режиссерские методы, личности. Что-либо красть — глупо. Оно не впишется в иную систему, как улыбка Авы Гарднер в лицо Марлен Дитрих. Иное дело, что такие разговоры как бы возбуждают аппетит, подталкивают к каким-то идеям… Ну так — обоюдно».

Марти был явно поднатасканней Гарри, но последнего это только радовало. Информация, которую они почерпывали из встреч с киномагнатами, немедленно шла в дело: нацеленно подбирались актеры, им срочно готовились фото-портфолио, с ними снимали этюды, напоминавшие роли, которые вот-вот должны были появиться на рынке. Дальше шли встречи с кастинг-режиссерами, режиссерами и продюсерами. Неофициальные, официальные; шли пробы, пока их подопечные не подписывали контракты. Процент попадания был очень высоким. Им завидовали, подпускался слушок, что без нажима Гаруччи-старшего ничего не обходилось, но Гарри готов был поклясться, что это ложь.

Ни прославленные родители, ни великие мира сего, ни, тем более, мафия не могут сделать звезду из бездарности. Они только могут помочь таланту подняться и пробиться — попросить лидеров шоу-бизнеса посмотреть-послушать, спонсировать издание книги, постановку спектакля, заплатить за паблисити. Но тем же заняты агентства, импрессарио. И слишком много им пришлось бы просить и платить. Да и совсем одноразовыми были бы их усилия, если бы не опирались на Дар Божий.

Но он, как известно, у кого — больший, у кого — меньший. Широченный спектр, измеряемый, как и почти все в этом мире, деньгами. Пропорционально, по мере добавления цветов. Но там, где спектр этот переходит в ультрафиолетовый, деньги растут в десятки, сотни раз быстрее. В десятки, сотни раз больше зарабатывают исполнители первых ролей, нежели вторых. Так же, как и те, кто представляет их интересы, кто их заметил во мраке инфракрасного и довел до грани обжигающего ультрафиолета, кто может удержать их на этой грани, не позволяя ни упасть назад, ни сгореть.

Вот это трудное ремесло и предстояло освоить молодым партнерам. Гарри и Марти понимали, что сколь успешно ни маневрируй своей «пехотой», без «тяжелой артиллерии», без разрывающих чувства зрителей «снарядов», «бомб» крупного финансового успеха не добиться. «Оружие», которым пользовался покойный Джо, устарело. Кроме… Мелинды Монтрей. Однако эту «секс-бомбу» еще не начиняли настоящей взрывчаткой. Джо Марчик разве что рисовал проекты, но вовсе не собирался ставить ее на вооружение ни одной из голливудских армий, она была нужна ему самому — напоказ и в постели, а значит, хватало и оболочки… Но Мелинда знала, что она «бомба», и ядовито ржавела в ожидании «начинки» — роли и «средств доставки» — продюсера, режиссера.