Некромант-программист - страница 39
Лисичка вновь задумалась, а я в сердцах молился, чтобы она не пожелала пойти со мной. И естественно, именно это и пришло ей в голову.
— «А можно мне остаться с тобой?», — спросила она, опасливо опуская ушки.
— «Хааа…», — я тяжело выдохнул. — «Я так понимаю, что даже если я скажу, нет, то ты все равно увяжешься за мной?»
— «Прости», — она, извиняясь, опустила голову.
— «О, уже во всю общаетесь?», — прервал нас голос вошедшего Нуора. — «И какого «монстра» ты на этот раз ко мне притащил?»
— «Она не «монстр», а милая и кавайная Лисичка!», — мною вновь овладели задетые чувства бедного анимешника.
— «Не знаю, что значит «кавайная», но Иррин Ретиар тоже выглядит милой, вот только по своим возможностям она просто монстр!», — ответил Нуор, подходя к Лисичке.
Та сильно занервничала и попыталась отстраниться от него, чуть не упав с кровати.
— «Тише-тише, успокойся, я просто хочу проверить твое состояние», — в успокаивающем жесте поднял руки бывший жрец.
Лисичка вопросительно глянула на меня. На что, я ей успокаивающе кивнул. Она больше не стала отстраняться, и Нуор положил светящуюся ладонь ей на лоб. Спустя пару минут он убрал руку и сказал:
— «Хм, думал, ей придется полежать еще пару дней в кровати, но она уже вполне здорова»
Лисичка счастливо заулыбалась, виляя своим пушистым хвостиком.
— «Значит, мне можно остаться? Можно?», — она с надеждой посмотрела на меня.
В неравной борьбе внутри меня столкнулись самые различные эмоции и желания. Я очень не хотел привязываться к кому-либо, ибо боялся, что в будущем могу потерять этого человека. Но в то же время, я четко осознавал, что если откажусь, то вновь оставлю это милое и доброе создание наедине с жестокими людьми.
Я уже говорил с Нуором по этому поводу, и он отказался оставлять ее у себя, ибо это могло навредить его репутации, а, следовательно, и его семье. Даже собственная дочь не смогла его уговорить. И я вполне понимал его, для него Лисичка была никем, обычным пациентом. Просто вылечить зверолюда не было ничем особым, но вот разрешить ему жить в собственном доме без рабского ошейника, было позором для всей семьи. И Нуор поставил в приоритет семью, а не жалость к одной единственной зверолюдке. Мне не за что осуждать его, ибо это логичное решение.
И вот, в неравной внутренней борьбе победила жалость, заткнув в глубины сознания страх ответственности и возможной утраты.
— «Ладно, я разрешу пойти со мной. Только сначала хочу узнать о твоих способностях», — сказал я. — «Покажи мне свой Статус»
— «А как это сделать?», — спросила Лисичка.
— «Открываешь Расширенный Статус, и справа вверху будет кнопочка с человечком и панелькой перед ним», — объяснил я, и тут же понял, что что-то пошло не так.
Лисичка явно ничего не поняла, а вот Нуор смотрел на меня странным пристальным взглядом. И буквально через пару мгновений его глаза расширились до размеров блюдец толи от удивления, толи от страха, а может от того и другого вместе.
— «Только не говори мне, что у тебя врожденная особенность: Гений», — серьезно протянул Нуор.
Прикинув все за и против, я решил ему довериться, ибо это могло пролить свет на некоторые нюансы.
— «Ну да, есть такая, а что?»
— «Какой у тебя сейчас параметр интеллекта?»
— «23», — ответил я.
— «Эээ, да быть такого не может. Насколько я знаю, Гений минимум сотню накидывает», — удивленно сказал Нуор.
— «Да нет, у меня он просто убирает привязку умственных способностей к Интеллекту»
— «Хм, первый раз слышу о подобном эффекте Гения. Даже боюсь представить, как ты воспринимаешь Систему»
— «Ну, в принципе ничего осо…»
— «Нет, не надо мне рассказывать и вообще лучше никому не говори об этом и о том, что ты — Гений. Иначе у тебя могут возникнуть серьезные проблемы», — остановил меня Нуор, и повернулся к Лисичке.
Та испуганно перевела взгляд на меня, она явно поняла, что услышала что-то очень важное.
— «О боже, ну что за запуганное создание», — схватился за голову Нуор. — «Послушай меня! Закрой глаза и попробуй ощутить свои способности, а потом представь, словно ты пытаешься вытянуть их наружу»
Лисичка последовала совету Нуора, но судя по всему это было очень непросто. И лишь через минут двадцать перед ней появилась плохо различимая табличка.