Немчиновы. Часть 3. Беспокойная зима - страница 10

Люся

Мы уже сто раз обсуждали, как будем жить на следующий год. Конечно, после того, что произошло, папа с мамой ни за что не отпустят Соньку с Сережкой в Москву одних. В Москве Мишка с Танькой, бабушка Зина с Дюшкой, но мама с папой все равно будут бояться за старших. Все бы это было ничего, но что делать мне? Остаться в Сосновске с дедушкой, дядей Юрой и тетей Наташей или ехать в Москву? Папа говорил, что в Москве есть специальная художественная школа, где учат рисовать. Вроде как рисование там главный предмет. Было бы здорово, если бы меня туда взяли, а то всякая география и физкультура меня сильно достали. С другой стороны, там же не бу

дет Глебки с Тохой, как же я без них? И главное, как же они без меня?

Все сидели и болтали, как всегда, а Сонька вдруг как заревет. До нее дошло, что она скоро уедет из Сосновска практически навсегда. Работать-то физиком в Сосновске негде. О чем только раньше, спрашивается, думала?

Получилось лечение через обострение. Главное, что все обошлось. В семье воцарился мир. Мишель рассказал мне про письмо Люси. Ну и внучка, ну и умница-разумница! Поумней всех нас будет. Конечно, сегодня мне не уснуть. Слышу, что все пьют чай на кухне. Не буду им мешать. Главное – я услышал Соню, теперь я знаю, что я не сделал для внуков и что я могу и должен сделать.

Танька у меня очень сердобольная, сильно расстроилась, что мальчишек убили. Слава богу, ночью выяснилось, что ребята живы, но в тяжелом состоянии. Откровенно говоря, я считаю, что засранцы это заслужили. Сволочи они и зверюги. Я бы их в зоопарке в клетку посадил, чтобы каждый на них мог посмотреть и плюнуть.

Заснуть после такого дня, естественно, практически невозможно. Чтобы отвлечься, мы с Танькой стали писать программу для моделирования нашего эксперимента. Немножко даже поругались, но здорово продвинулись. Закончили, когда уже рассветать стало. Чтобы мы стали делать без тети Зины! Как только Дюшка проснулся, она его забрала, а мы наконец сладко задрыхли.

Спали до середины дня не только мы, а практически все. Вышли завтракать, когда уже обедать пора было. Мелкота подняла вопрос о кладе. Видите ли, все сливки достались мне, а они, бедные-несчастные, совсем не при делах. Опоздали родиться! Дед, молодец, принес рукопись Леонида Львовича. Первую часть мы так и не расшифровали. Как-то все время не до того было. Вот вам и задачка, милые детки. Сонька с Серым все обсмотрели, сразу: «Мама, мама, а что это за буква, по-старинному написано, а здесь стерлось, как это вообще можно понять? А что здесь за шифр, а? Где про это прочитать?». Не все в жизни просто. Я мелкоте посоветовал сначала, для общего развития, прочитать те мемуары, которые мы уже расшифровали. Может в ум, наконец, войдут.

Все получилось, как в «Спящей красавице». Принцессу охраняли-охраняли, а она все-таки укололась веретеном. Так и мои Катька с Шуркой. Вроде все предусмотрел, все дырки законопатил, а девчонки все-таки вляпались. Второй день ревут. Как же, они со всей душой, со своей чистой любовью, а ребята гадами оказались. Не просто гадами – преступниками. Катьке урок. Нечего ей делать в юридическом. Это уж я по глупости… Всю жизнь со сволотой дело имею. Правда, когда перекроешь кислород очередному уроду, иногда даже душа поет. Кажется, что воздух чище стал, дышится легче.

Навестил сегодня в больнице Генку с Олегом. Пришлось охрану рядом с палатой выставить. Мамалыкин отомстил, но ведь не до конца. Может попытаться замочить ребят, а мы, полиция, должны это предотвратить, уродов защищать. Генка с Олегом, гады, как только меня увидели, сразу одеялами с головой закрылись, боятся, сволочи. И правильно делают! Не будь при исполнении, я бы им много чего поотрывал. Изуродовали ребят знатно. Олег, ко всему прочему, заикаться стал. Ясное дело, страшно, когда с бандитами дело имеешь и снисхождения не заслуживаешь.

Утром ко мне приходили родители Генки, просили допустить их до сына. Генкин отец, Клюев-средний, пришел совершенно трезвый и в костюме. Долго давил на жалость, мол, отец его сына лишил, отобрал в детстве и по-своему воспитал. Обещал сделать из сына если не честного строителя коммунизма, то уж честного строителя капитализма, это минимум. Только просил не сажать, тем более что доказать причастность Генки к изнасилованию трудно. Клюев-старший всю свою собственность давно на сына переписал. За свои безобразия не хотел отвечать, а с сына, с алкоголика, чего спросишь. Теперь Клюев-средний на коне. Хозяин заводов и пароходов. Клялся, что все продаст и вместе с Генкой куда-нибудь уедет. В Сосновске им не жить. Это он очень хорошо понимает. Родители Олега тоже собираются уезжать, но в другую сторону, чем Клюевы. Я никакого ответа не дал – решает начальство. Мне главное – чтобы уроды с моими девчонками больше никогда не пересекались.