Немецкие шванки и народные книги XVI века - страница 22

Гостил один сведущий в изящных искусствах и знаменитый человек в одном городе, а другой — в другом, довольно далеко от первого. И был он тоже известный мастер, и захотелось ему повстречаться с собратом и соперником, поглядеть, что он за человек да что за мастер, — и пустился он в путешествие и застал первого художника в монастыре за работой: тот писал масляными красками ангелов, поющих осанну. Пришелец приветствовал художника и заговорил с ним, о самом же себе не поведал ничего. Художник прервал работу и пошел подкрепиться, а второй художник, воспользовавшись его отсутствием, забрался на леса и пририсовал муху, усадив ее на чело архангелу Гавриилу, после чего отправился восвояси. Откушав, создатель фрески вернулся в монастырь и решил продолжить работу — и вдруг он заметил муху и махнул рукой, прогоняя ее. Муха, однако же, не стронулась с места, и понял он, что муху нарисовал его недавний собеседник, и послал людей отыскать его, но им это не удалось.

Один мудрый и славящийся красноречием человек отправился к бургомистру ходатаем по делу некоего бедняка. А оделся по такому случаю в очень скромное платье, и служитель, увидев его из окна, доложил бургомистру: „Там кто-то очень бедно одетый“. И бургомистр сказал: „Объяви ему, что я занят и не могу его сейчас принять“. Ходатай вернулся домой, переоделся в богатое платье и во всем великолепии направился к бургомистру и постучался вновь. Служитель увидел его из окна и поспешил к своему господину с докладом: „Господин мой, там кто-то в бархате и в шелках“. Бургомистр говорит: „Беги открой!“ Представ перед бургомистром, мудрец прежде, чем поздороваться, поцеловал плечи и рукава собственного кафтана. Бургомистр изумился столь безумному поведению известного человека, да и своего личного знакомца, и спросил его: „Чего это ради вы целуете собственный кафтан?“ — „А того ради, что лишь благодаря ему я смог попасть к вам, за это я его и целую, я ведь приходил прежде в скромном платье, но меня не впустили“. Получив такой урок, бургомистр перестал встречать людей по одежке.

Один человек, а был он изрядным пройдохой, провинился перед своим господином. Тот послал за ним и сказал: „Ты достоин тяжкого наказания, но я прощу тебя и даже щедро награжу, если ты сможешь выполнить три мои условия. Во-первых, изволь прибыть ко мне в назначенный срок наполовину верхом и наполовину пешком. Во-вторых, приведи с собою своего злейшего врага. А в-третьих — своего лучшего друга“. Пройдоха изрядно поломал голову над тем, как ему выполнить задание, и незадолго до назначенного дня явился домой с мешком, в который сложил телячью голову, ноги и шкуру, чем навел жену на мысль, будто в мешке находятся останки убитого им человека. И на глазах у нее закопал все это под крыльцом и строго-настрого запретил ей рассказывать кому-нибудь об увиденном, добавив, что доверяет ей, как самому себе. В уговоренный день он отправился к господину, взяв с собой лошадь, жену и пса. Прибыв на господский двор, он взял лошадь под уздцы и ступил правой ногой в стремя, а левой зашагал по земле — то есть явился полуверхом, полупешком. „Ну, первое условие ты выполнил, — сказал хозяин, — а как с остальными?“ Пройдоха подошел к жене, закатил ей оплеуху и закричал: „Как ты смеешь, бесстыжая, смотреть на моего господина так нагло! Смотри на него почтительно!“ Опозоренная женщина чуть не сошла с ума от злости и заорала на него в ответ: „Ах ты, подлый убийца! Ты осмелился ударить меня на глазах у господина!“ И продолжила: „Он убил человека и схоронил его под крыльцом“. Живо побежали куда сказано, выкопали мешок, развязали его и убедились, что там не человек, а теленок. Господин сказал: „Тебе еще повезло, что она не знает о тебе чего-нибудь и в самом деле дурного. Ну, это было второе условие. А как насчет третьего?“ Пройдоха достал меч и ударил им плашмя своего пса. Тот завыл и заскулил, но стоило хозяину свистнуть, подбежал к нему и принялся вилять хвостом, и недавняя боль была забыта. Так он выполнил и третье условие.

В сказке читаем о том, как волки держали совет, решая, что предпринять против собак, и говорили при этом следующее: „Нас, волков, по сравнению с собаками слишком мало, поэтому победить их можно только хитростью“. И призвали к себе собак, имевших окрас, схожий с волчьим, и сказали им: мы с вами одного племени, это видно по нашему окрасу, и поэтому нам надо объединиться и истребить всех собак другого цвета, а друг с дружкою заключить вечный союз. И собаки ответили: „Мы согласны“. Когда же все остальные собаки были перебиты, волки обрушились и на своих недавних союзников и загрызли их всех. Отсюда и правило: поймав убийцу или вора, наобещать ему с три короба, чтобы он выдал сообщников, а когда те схвачены и казнены, казнить и его. Один дурак выдает остальных, и про одного такого дурака мы еще побеседуем.