Немного в сторону - страница 5

Казалось бы, ему нужно было радоваться хорошим заказам и тихо переделывать эти музыкальные чемоданы обязательных форм, прославленных в веках поэтами. Но странный мастер, лишенный мистического почтения к щепкам, бросается в кропотливое, прозаическое изучение попадающих к нему инструментов. Он жалеет только, что беден и не может разрезать их на куски, как физиолог-экспериментатор режет трупы и собак.

Он изучает акустику и механику. От вопросов ролт, дек, струн, лака, мензуры в звучании скрипки он переходит: к вопросам детонации. Его работами интересуются музыканты и ученые Германии.

Профессор строительного искусства консультируется с ним по делам акустики и ритма.

Мюнхенский профессор Рентген, великий Рентген, заинтересованный явлениями детонации, приходит к мастеру скрипок Добрянскому, и они проводят вместе вечера. Эти мюнхенские вечера, в которые, может быть, они оба думали о разном и вместе, может быть, о таком одинаковом: о лучах, о свете, свете науки, которым можно осветить тайны материи, живой и мертвой. Оба они были достаточно дерзкими людьми, чтобы не останавливаться перед божественными законами, созданными предками.

Дерзкие мысли, как научные гипотезы, дискуссионны, но часто приводят к истине по самой кратчайшей из множества тропинок. Увы, эти тропинки в древнем вопросе скрипки, пожалуй, излишне извилисты, запутанны, кривы, как старые пошехонские дороги.

По ним бродили и бродят кустари-одиночки, агенты рекламы и чрезвычайно ученые искусствоведы, познавшие тьму мудростей, вплоть до деталей завитков на скрипках, имен потомков Страдивария и рисунков Леонардо да Винчи и Андреаса дель Сарто на инструментах Дуффопругара. По существу — они занимаются всем, кроме решения кардинальных вопросов. Еще здесь путешествуют великодушные и бесхитростные воспеватели, романтизирующие «совершенство форм» и традиционные установившиеся «истины». Они окутывают всю картину ладаном и туманом, сквозь который еще труднее что-либо разобрать…

Сейчас мы говорим о человеке, который ходит по этим дорогам с фонарем в руках. Может быть, это Диоген, одиночка, человек, нашедший крупицу истины. Во всяком случае, фонарь от науки и трезвой мысли. На этом с метафорами можно покончить.

Лев Владимирович Добрянский, мастер и ученый-исследователь из Одессы, сконструировал еще в начале этого века собственный тип скрипки.

Пусть разрешат нам разложить скрипку условно на три, так сказать, слагаемых: материал, лак и соотношение частей, то есть постройка, архитектурный чертеж, — три основных элемента, удачное разрешение которых дает успех скрипке. Все три нужны для звука, и это уяснили еще древние мастера, дойдя до этого эмпирически.

Первое — материя — клен и ель. До сих пор верхнюю деку делают из ели и нижнюю из клена. В древности к этому пришли на ощупь. Теперь об этом говорят: ель — самый звукопроводный материал на земле; отношение 1 : 18 по сравнительной таблице Гельмгольца. Кроме того, дерево должно быть сухим, без соков; Страдивариус находил особую ель или обрабатывал ее особым образом. Ель пропускает звуковую массу, как сито, точнее — хороший приемник звуковых волн. Залепленный плохим лаком инструмент испорчен. Лак в скрипке, по Добрянскому, — сорок процентов дела.

Тут мы подходим ко второму элементу и видим лак на старинном инструменте; свет здесь, как кажется, исходит из самого инструмента — как будто под лаком находится особый какой-то слой — основательная причина для полумистических восторгов. Он действительно чертовски красив, этот лак.

— Итальянский лак, — говорит Добрянский, — при солнечном свете как будто теряет несколько свою красочность, если лучи солнца прямо падают на его поверхность, но если чуть-чуть повернуть инструмент, то вся золотистая красочность фона начинает переливаться, словно волнами, и сливается с общим цветом лака, покрывающего инструмент.

Человек, переделавший одиннадцать Страдивариев и перевидевший за свою жизнь множество других «итальянцев», находит должные слова для чувств чистой эстетики. Но он остается исследователем. Он знает, что были и есть хорошие подделки этого лака. Но был и есть простой способ отличить их от настоящего. Достаточно вырезать фигуру из бумаги, приложить ее к инструменту, поставленному на два дня на свет, и фигура запечатлеется на скрипке.