Ненаглядная красота - страница 49
Ходит воевода по горницам, хорохорится.
— Кто вас, холопы, от смерти спас? Вы у меня теперь не пикнете!
Марья-царевна сидит бела, как мел, глаза наплаканы.
Взял Иванушка золотой кубок, налил в него мёду сладкого, опустил в него золотое кольцо, позвал девушку Чернавушку и говорит:
— Поклонись Марье-царевне, пускай выпьет до самого дна за того, кто её от смерти спас.
Поднесла Чернавка кубок Марье-царевне. Выпила Марья-царевна до самого дна. Подкатился к её губам золотой перстень. Вынула его Марья-царевна, обрадовалась.
— Батюшка, — говорит, — не тот меня от смерти избавил, кто рядом со мной сидит, хорохорится, а тот меня от смерти избавил, что меж гостями стоит, кому я этот перстень дала, кого суженым звала. Выйди сюда, Иванушка!
Вышел Иванушка на середину горницы. Марья-царевна к нему подошла. Гости разохались, переглядываются.
Вскочил воевода, ругается:
— Ах ты, этакой! Людей русских обманывать! Кто Змея убил, тот и головы срубил, тот их и во дворец приволок.
А Иванушка ему в ответ:
— Если ты Змея убил, ему головы срубил, — скажи, какой в головах изъян?!
— Никакого изъяну в головах нет — они целёхоньки. Я его не ранил, не колол, с одного разу голову ссёк.
Поднял головы змеиные Иванушка, пасти раскрыл.
— Вот, — говорит, — какой в головах изъян! В головах языков-то нет! Языки у меня в сумочке.
Тут Марья-царевна подошла и говорит:
— А вот мой платочек шёлковый. На нём кровь и пот Иванушки.
Тут царь разгневался, приказал воеводу плетьми прогнать, а Иванушку обвенчал с Марьей-красой — долгой косой тем же вечером.
Тут и сказке конец, а мне мёду корец.
ПО КОЛЕНО НОГИ В ЗОЛОТЕ
Вот старшая дочка и говорит:
— Взял бы меня царь замуж, я бы весь мир одним караваем хлеба накормила.
А вторая и говорит:
— А меня бы царь замуж взял, я бы всё войско его одним куском холста одела.
А младшая своё:
— Взял бы меня царь замуж, я бы принесла ему двух сыновей: по колено ноги в золоте, по локотки руки в серебре, на каждой волосинке по жемчужинке.
Услыхал всё это царь, подъехал к ним и говорит:
— Одевайтесь, девушки, собирайтесь, девушки, поедем со мной во дворец. Будет старшая у меня поварихой, будет средняя у меня ткачихой, а младшая любимой женой.
Как сказано, так и сделано. У царей не пиво курить, не меды варить, честным пирком да за свадебку.
Вот много ли, мало ли времени прошло, собрался царь по своим делам и в далёкие края уехал. А царица в это время сына родила. По колено ноги в золоте, по локоточки руки в серебре, на каждой волосинке по жемчужинке.
Понесла старшая сестра царевича в баню. В предбаннике ударила его по спине, да и говорит:
— Был ты царский ребёнок, будь ты серый волчонок.
Оборотился царевич серым волчонком и в лес побежал.
А старшая сестра грамоту пишет:
«Обещалась твоя царица принести хорошего ребёнка, а принесла щенка. Я его велела в колодец бросить».
А царь ей в ответ:
«Первая вина не считается. Моей жены обижать не смей!»
Ну, ладно, хорошо; много ли, мало ли времени прошло, — родила царица второго сына. По колено ноги в золоте, по локоточки руки в серебре, на каждой волосинке по жемчужинке. Понесла его средняя сестра в баню мыть. Ударила по спине и говорит:
— Был ты царский ребёнок, стань ты серый волчонок!
Оборотился царевич серым волчонком и в лес побежал.
А средняя сестра царю пишет:
«Обещалась твоя жена принести хорошего ребёнка, а принесла щенка. Я его велела в колодец бросить».
А царь ей в ответ:
«Первая вина не считается, а вторая вина прощается, подождём, что дальше будет».
Много ли, мало ли времени прошло, — родила царица третьего сына. И хорош, и бел, и румян, и на ногу резв, да мальчик как мальчик, как у всех женщин рождаются. Тут старшая сестра царю грамоту пишет:
«Обещалась твоя жена принести хорошего ребёнка, а принесла гнилой пенёк, я его велела в печку бросить!»
Тут ей царь в ответ:
«Третья вина не прощается. Куда хочешь жену с глаз моих долой прогони».