Ненастоящая семья - страница 6

Рома широкими шагами пересекает коридор. В котором, на минуточку, ни души! Все, как прилежные ученики-первоклашки, слушают бубнёж декана, доносящийся из приоткрытой двери аудитории.

Не стоило его бесить.

– Эм. Ты, кажется, собирался уходить, – решаю напомнить, потому что уже я пячусь назад к стене, до тех пор пока спины не касается прохлада бетона.

– Да ну? – обманчиво мягко интересуется Рома, ставя ладони около моей головы.

Видимо, первый шок от моего внезапного напора прошёл, и сейчас Дроздов выглядит совсем иначе.

Злой, уверенный в себе и очень нахальный. Такого Рому Дроздова я не знаю. Никогда не видела, не имела возможности познакомиться. Он всегда был где-то на периферии моей студенческой жизни. Мы редко пересекались и до сегодняшнего утра перекинулись разве что парой фраз.

А сейчас он смотрит на меня так, как давно никто не смотрел. Жадно. Раздевает глазами, бесцеремонно скользя взглядом ниже моих ключиц. Мажет по моей груди и опять возвращается к лицу.

Глаза в глаза.

Капкан захлопнулся. Хищник обернулся добычей.

Кожа покрывается мурашками. Весь мой боевой запал и энтузиазм, распалявший моё нутро ещё секунду назад, сдулся как по мановению волшебной палочки.

– Да? – пищу неуверенно. – Ром, ты чего?

– Я теперь тоже кое-что умею, Канарейкина. Показать?

– Можно я откажусь?

– А это был риторический вопрос, Лена.

Рома бесцеремонно вторгается в мое личное пространство, стремительно сокращая расстояние между нашими лицами. Задевает своим носом мой, делает глубокий вдох. Мгновение, и его дыхание обжигает мои губы. А потом уже его наглые губы осторожно накрывают мои.

Широко распахнув глаза, я оторопело наблюдаю за подрагивающими ресницами Дроздова. Ловлю его движение ртом и теряюсь от внезапного напора мягких мужских губ. Он демонстрирует мне все свои умения, покусывая и щекоча мои губы языком. Его поцелуй выбивает из равновесия до такой степени, что слабеют колени.

Качнувшись вперед, упираюсь руками в плечи Ромы. Пытаюсь сдвинуть эту скалу с места, чтобы глотнуть воздуха. У меня кислородное голодание и тепловой удар. Это безумие нужно прекратить! Сейчас же! Я не хочу с ним целоваться. Не хочу?

Наконец мне удается увернуться. Почему я не сделала этого раньше, даже думать не хочу!

Чужие губы задевают мою щеку и мочку уха в ужасно чувственном касании. Волна тепла прокатывается по телу и концентрируется внизу живота, мне приходится зажмуриться, чтобы не спалить перед Дроздовом все свои оголённые эмоции.

– Так ты… – прочищаю горло, голос внезапно стал очень хриплым, – женишься на мне?

– Не в этот раз, Канарейкина, – так же сипло отвечает Рома.

Он продолжает нависать надо мной, опираясь на собственные руки. Дышит так, словно пробежал на время стометровку. Рвано и часто.

Один глубокий и шумный вдох-выдох, щекочущий мои волосы, и Дроздов лишает меня своей близости. Молча отстраняется и уходит.

Открываю глаза, только когда его быстрые шаги стихают парой этажей ниже.

Возвращаюсь в аудиторию и мешком опускаюсь на место рядом с Алкой.

– Ну что? Согласился? – шепчет подруга, смотря на меня с нескрываемым любопытством.

Костенко перевесился через свой стол, чтобы быть к нам поближе.

– Ну как? Денег дала?

– Никак. Слушать не стал, – бросаю в ответ.

Смеяться хочется оттого, как вытягиваются их лица. Парочка «сватов» переглядывается.

– А чего же ты так долго? – удивляется Алла.

– Нужно было показать ему сиськи! – со знанием дела говорит Вит, за что тут же получает затрещину от Волковой. – Ай! Чего такого-то?

Отворачиваюсь от этих двоих под предлогом проверить мобильный. На самом деле – чтобы скрыть горящие щеки и губы.

Не хочу анализировать и думать о том, что сейчас произошло в коридоре. Но мысли, как тараканы, навязчиво лезут в голову, транслируя мне бегущую по кругу строку: «Рома Дроздов умеет целоваться». Не могу не согласиться. И делает он это просто феноменально.

Евгений Викторович отпускает нас через час. Он пристально изучал дипломы всех желающих – а мы с Аллой входим в это число – и давал ценные рекомендации по быстрым правкам и презентации. Защита назначена через неделю.