Ненавистная фрау - страница 33

Пия приготовилась резко возразить, но удержалась от колкости.

— Это единственный путь, ведущий к «куполу»? — спросила она вместо этого. Лифт, оборудованный гранитным полом и зеркалами на стенах, скользил вверх со сдержанным жужжанием.

— Нет, — ответил Эшер, уставившись в ее декольте, которое, кажется, привело его в восхищение, — но самый удобный. Кроме этого, есть еще грузовой лифт, чаще всего отключенный, два лестничных марша в левом и правом крыле, а также пожарная лестница.

Они вышли из лифта и оказались в середине квартиры. У Пии на какой-то момент при виде огромного помещения перехватило дыхание. С удивлением она рассматривала сверкающий паркетный пол, древние стропильные балки и тщательно отреставрированные остроконечные витражи, благодаря которым квартира и получила свое название. Эшер щелкнул выключателем. Бесчисленные крохотные галогеновые лампочки на десятиметровом потолке замерцали, как на звездном небе.

— Бог мой! — воскликнула Пия, дойдя до середины единого гигантского помещения. — Это сон!

— Я могу сегодня же подписать с вами договор аренды, — предложил Эшер, пожирая Пию взглядом. Она живо представила, что именно Эшер имел в виду, и бросила на шефа молящий о помощи взгляд.

— Расходы на отопление зимой могли бы превратить эти апартаменты в кошмарный сон, — сухо заметил Боденштайн и преградил управляющему путь. — Квартира не производит впечатления обжитой, но тем не менее она обставлена мебелью. Кухня, встроенные шкафы, кровать, диван, телевизор…

— Вы правы, — кивнул Эшер и рассеянно посмотрел на кровать. — Я тоже не знал, что здесь имеется мебель.

— У кого есть ключи от этой квартиры? — осведомился Боденштайн.

— Не имею представления. Все ключи от здания находятся в нашем офисе. В принципе, их может взять каждый из моих сотрудников и коллег.

— Когда вы были здесь, наверху, в последний раз?

— В последние два года точно не был. — Эшер задумчиво поскреб голову. — Думаю, еще до моей операции на бедре. А это случилось в две тысячи втором году. Не было причин сюда подниматься. В здании больше двухсот квартир, ателье и офисных помещений, которыми приходится заниматься.

Пия прошлась по квартире, открыла раздвижные дверцы зеркального шкафа, на кухне заглянула в холодильник и в духовой шкаф. Боденштайн между тем попросил у управляющего ключи от квартиры и список всех лиц, имевших доступ к ключам.

— Он ушел? — спросила Пия.

— У вас с ним еще есть шанс, — усмехнулся Боденштайн. — Что-нибудь нашли?

— Ничего. Во всей квартире стерильно, как в клинике, — ответила Пия. — Ни одной пылинки в шкафах, ни одного известкового пятна в мойке — просто абсолютно ничего.

Боденштайн задумчиво осмотрелся. Что-то было не так в этом большом помещении. Здесь не просто потрудилась уборщица. Следовало выяснить, кто столь тщательно прибрал квартиру. И почему.

— Изабель Керстнер подобна ястребу, налетевшему на стаю кур, — вздохнула Пия. — Думаю, вряд ли кто-то в конюшне сожалеет о ее смерти. Разве что Кампманн, который теперь сам вынужден объезжать всех лошадей. Я не могу его раскусить.

— Почему? — Боденштайн въехал через открытые ворота транспортно-экспедиционного агентства «Дёринг» в промышленной зоне Эшборна и, следуя указателям, направился к зданию администрации.

На огромной территории кипела активная деятельность. Громадные грузовики, прежде всего автопоезда-холодильники для перевозки замороженных продуктов, стояли в ожидании, чтобы затем подъехать к одной из двадцати стыковочных станций, которые располагались вдоль огромного плоского здания. На другой стороне размещались иные здания, перед которыми загружались грузовики с брезентовыми навесами. Вилочные автопогрузчики жужжали как пчелы, транспортируя палеты с товаром. Движение на громадной территории было строго отрегулировано: здесь были дороги с односторонним движением и знаки «стоп», светофоры и зоны остановок. Боденштайн поразился. Конечно, он часто видел на улицах грузовики с бело-голубыми надписями «“Фридхельм Дёринг” — свежие и замороженные продукты» или «“Фридхельм Дёринг” — доставка точно в срок», но никогда не проявлял к этому никакого интереса, поскольку не было повода. Когда Анна Лена Дёринг сообщила утром, что работает на фирме своего мужа, он не представлял, какая империя скрывается за словом «фирма».