Необычный полёт - страница 36

— Значит, ты не знаешь, что такое ангел?

— Нет. У меня не было времени узнать. Полагаю, некое существо из их фольклора. Заметь, если не считать крыльев, они очень похожи на нас. Их предания должны напоминать наши.

— Конечно, — согласился Бэл. — Так или иначе, на Земле теперь мир.

— Ожидаемая продолжительность космической жизни возросла до двадцати пяти месяцев и шести дней, — сказал Марлоу, директор подготовительного центра. — Мы прибавили целый месяц.

— Вполне здоровый мальчонка, — констатировал Итак, находившийся в миллионах миль от Земли.

Демарест повертел в руках пресс-папье в форме кораблика. Кораблик сломался.

— Это кое-что. Вы выиграли за счет блока наследственности. Каков главный фактор?

— Антирадиационная одежда. Но сделать ее достаточно эффективной пока еще не удается.

Где-то в космосе, на далеком Марсе, Аманта потянулась рукой к снимку.

— И ты еще будешь говорить, что он не чахлый? Без очков же видно.

Итан вскинулся.

— Разве он не сын Джимми? Наши дети всегда были здоровенькими, особенно младшие. Есть основания полагать, что их дети будут еще лучше.

— Опять ты со своей забывчивостью. Они постоянно время от времени болели. И именно я заботилась о них. А ты всегда находил способ уклониться. — Аманта коснулась переключателя на подлокотнике кресла.

Планеты вращались вокруг Солнца. Земля обгоняла Марс, Венера оставляла позади Землю. В зависимости от пункта назначения корабля его старт либо откладывался, либо производился в обычном или ускоренном режиме.

— Месяц выиграли, — сказал Демарест. — Но когда же это закончится? Невозможно полностью защитить человека, но даже если удастся, остаются еще воздух, которым он дышит, и пища, которую он ест. Радиация в космосе пронизывает все, в чем нуждается человеческое тело. И часть радиации найдет лазейку к репродуктивной системе.

Марлоу не требовалось смотреть на графики, он и так знал, что кривая начинает выравниваться. Можно математически определить, когда она совсем перестанет подниматься. Согласно расчетам, когда-нибудь человек сможет выносить рассеянную в космосе радиацию на протяжении трех лет, если, конечно, срок пребывания под излучением разбить интервалами на временные отрезки.

Но все это — в будущем.

— Вы еще многое можете сделать, — сказал он Демаресту. — Подумайте о защите реакторов.

— Мы работаем над этим, — возразил Демарест. — Но каждая унция, добавленная в конструкцию, уменьшает полезный груз. Наилучший вариант — осуществлять полет корабля из точки в точку как можно быстрее. В космосе негативный эффект зависит именно от времени. Чем короче период воздействия облучения, тем больше полетов совершит экипаж, прежде чем его отправят в отставку. Все сводится к одному.

На Марсе Аманта любовалась фотографией.

— Симпатичная. Но какая-то ненастоящая. — Она отложила снимок.

Итан покосился на него.

— Я тебе помогу. Пусть снимок увеличат и сделают объемную фигуру. Мягкую, размером с ребенка. И ты сможешь держать его на коленях.

— От кукол я отвыкла много лет назад. — Аманта подрегулировала выключатель на кресле, но укачивающие движения ей не понравились.

Итан перевернул снимок лицом вниз.

— Точно. Не буду спорить с тобой, Манта, это не одно и то же. Ничто не сравнится с ребенком, писающимся, орущим и смеющимся, капризным и упрямым, когда не просишь, ласковым и послушным, когда не ждешь. Роботизированной куклой не обманешь человека, который держал в руках живого ребенка.

Во временном интервале Земля уносилась вперед. Разрыв между двумя планетами увеличивался.

— Еще одно заблуждение, — возразил директор. — Тело способно вынести только определенное ускорение. Мы приближаемся к пределу. Какая польза от кораблей, которые станут летать еще быстрее?

— Это ваша проблема, — возразил Демарест. — Дайте мне экипажи повыносливее. Дайте молодых, ничего не боящихся, способных выдержать.

В это все и упиралось: дайте помоложе, повыносливее, дайте лучших представителей расы — но и они никогда не бывали достаточно хороши. А после нескольких лет подготовки они могли работать космонавтами всего двадцать пять месяцев. Полетное время дорожало и дорожало, и ученые старались сократить по возможности каждый полет.