Неолиберальная урбанизация. - страница 9

Кто были эти советники? Первого звали Дональд Рамсфелд. Второго звали Дик Чейни (Dick Cheney). У Рамсфелда и Чейни очень большой опыт разрушения городов, от Нью-Йорка до Багдада. Что они хотели сделать? Они хотели привести к каблуку город Нью-Йорк, они хотели дисциплинировать его через банкротство, забрать под внешнее управление все активы города, назначить над ними внешнее управление из Комитета инвестиционных банков. Это новое агентство заберет все налоговые поступления города и изготовление пластиковых карт теперь тоже будет за ним. И, в первую очередь, все они будут  использовать налоговые поступления для выплаты долгов. И только то, что останется в остатке, можно будет использовать для бюджета города.

Результатом этого стала кошмарная ситуация. Разваливается медицинское обслуживание, разваливается система уборки мусора, фактически разваливается вся городская экономика. Перестает ходить транспорт. И безработица в результате всех этих массовых увольнений из муниципальных служб, стала просто колоссальной. В Нью-Йорке  идет массовая люмпенизация населения, которое теряет работу в городской экономике. Но для инвестиционных банкиров тут был очень интересный пример. Был обнаружен новый принцип, который состоял в следующем: если происходит столкновение между благосостоянием финансистов и благосостоянием населения, надо выбирать благосостояние финансистов, ‑ им надо платить в первую очередь, и оставлять населению то, что останется.

Этот принцип был впервые применен в Нью-Йорке в 1975 году. К 1982 году это становится основным принципом Международного валютного фонда, который он применяет по всему миру. В 1982 году  правительство Мексики объявляет о своем банкротстве. МВФ сказало: хорошо, мы вам поможем, но, в первую очередь, вы обязаны выплачивать свои долговые обязательства финансистам. А население, ‑ населению придется пострадать. И вы можете посмотреть, что происходит в Мексике в 80-е годы. Резкий упадок в муниципальных службах всех видов. Представьте себе размер города Мехико. И что происходит с этим городом? Во-первых, колоссальный всплеск уличной преступности. Нью-Йорк тоже когда-то был довольно безопасным городом, до 80-х годов, по крайней мере. В Мехико у вас могли вытащить кошелек из кармана, но, по крайней мере, вас бы там не пристрелили. В 80-е годы Мехико становится одним из самых опасных городов мира. Там становится просто опасно ходить по улицам.

И все это, происходит с приходом неолиберализации. Каков же был ответ на эти события? Новый тип репрессий. Одно из последствий неолиберализации – колоссальное развитие тюремной системы в Соединенных Штатах. Начиная с 80-х годов, в Соединенных Штатах самая высокая абсолютная численность заключенных, даже в пересчете на душу населения, в мире. Значительная часть безработного населения Нью-Йорка попадает в тюрьму. И раз попав туда, они возвращаются назад снова и снова.

У инвестиционных банкиров была масса домов в Нью-Йорке, и надо было как-то восстановить цены на жилье. Поэтому, переориентируя городской бюджет на выплату долгов, надо было придумать, как помочь повысить цены на жилье. Напоминаю, это был период нефтяного шока, который устроил ОПЕК; был рост цен на нефть. Это означает, что у Саудовской Аравии и других государств Персидского залива в карманах оказалось масса наличных денег. Что делать с этой наличностью? Наверное, вы помните, что в 1973 году Соединенные Штаты на полном серьезе угрожали высадить десант в Саудовскую Аравию и оккупировать ее нефтяные скважины? Насколько далеко зашли эти приготовления, мы не знаем, ‑ это секретные планы, но мы знаем, что в это время Саудовские правительство вело экстренные переговоры с американским послом, на которых было достигнуто очень важное соглашение о том, что все доллары, которые оказались в Саудовской Аравии, будут запущены в мировой оборот, но исключительно через финансовые учреждения города Нью-Йорка.

Колоссальный приток нефтедолларов из арабских стран оживил Уолл-Стрит, оживил Нью-Йорк, дал ему огромное преимущество перед европейцами. И, как вы видите, это было достигнуто чисто империалистическим военным давлением. После того, как были оживлены Уолл-Стрит и Финансовый квартал Нью-Йорка, было создано общественно-частное партнерство между бизнесом и городскими властями. Это было сделано для того, чтобы создавать элитное жилье, элитную среду, восстанавливать парки, строить бутики и рестораны, для того, чтобы сделать Нью-Йорк привлекательным для новой элиты. В этот момент мы видим новое перерождение Нью-Йорка. Нью-Йорк, который был пролетарским городом, превращается в игровую площадку для очень богатых. Это очень хорошо разыгранная реформа.