Непорочное зачатие - страница 4

И самой Жене, и всем членам ее большой семьи Татьяна открыла свое сердце, не избалованное дружеским участием, легко вписалась в их широкий приятельский круг и только Бориса сразу и безоговорочно не приняла.

Она ловила на себе его красноречивые взгляды и знала, что, стоит ей только захотеть, и он, ничтоже сумняшеся, мгновенно откликнется на ее призыв, и еще она знала, что никогда, никогда не пошлет ему этого тайного сигнала. Своим искушенным сердцем она чуяла исходившую от этого мужчины скрытую угрозу для Жени и не ошиблась.

О том, что в жизни Бориса появилась другая женщина, Женя догадалась задолго до того, как эти отношения достигли стадии фактической измены. Пока это были только взгляды, мимолетные, будто невзначай, прикосновения, полуулыбки. Но в воздухе уже что-то витало, какие-то неуловимые намеки, неясное томление, и Женя заволновалась, не зная, как вести себя в этой ситуации.

Единственным человеком, которому она доверила свои сомнения, была Татьяна. Они подолгу в мельчайших подробностях обсуждали все нюансы происходящих с Борисом перемен.

А отношения с новой пассией развивались стремительно, и Женя не могла больше делать вид, что ничего не происходит. И лишь одно она знала наверняка: ни в коем случае нельзя демонстрировать Борису свои переживания и навязывать свою любовь, ибо, как подсказывал ей небогатый в этом плане опыт, результат получался прямо противоположным ожидаемому.

Она училась в десятом классе, и на новогодний вечер в школу пригласили музыкальную группу из соседнего вуза.

Ребята отлично играли, кто-то танцевал, а несколько человек, и она в том числе, стояли полукругом и слушали.

За пианино сидел кудрявый парень в больших квадратных очках. Его крупные красивые руки чуть небрежно взлетали над клавишами. Женя смотрела на длинные быстрые пальцы, склоненную голову с высоким чистым лбом и думала, что пианист ей ужасно нравится. Они уже несколько раз встречались глазами, и вдруг он улыбнулся, обнажив полоску белых зубов, и подмигнул смеющимся карим глазом.

Женя зарделась, не сомневаясь уже, что тоже понравилась парню, и гадая, осмелится ли тот с ней познакомиться и как это сделает.

Сделал он все очень просто — подошел к ней в перерыве, представился Сергеем и попросил разрешения проводить после вечера домой. Женя милостиво разрешила.

Жила она рядом со школой, до подъезда они дошли за считанные минуты, расставаться не хотелось, и они долго стояли, болтали обо всем и ни о чем и беспричинно, безудержно хохотали, видимо, просто от полноты и радости жизни.

Стоял довольно ощутимый мороз; снег сыпал и искрился в золотом свечении фонарей, и у Жени безумно замерзли ноги в тонких колготках. Но уходить не хотелось, так было хорошо и легко в этот сказочный, снежный, сверкающий предновогодний вечер.

Потом у нее начались каникулы, а у него продолжалась сессия. Они подолгу болтали по телефону и каждый день встречались. Сергей заполнил собой всю ее жизнь, казалось, не было минуты, чтобы она не вспоминала и не думала о нем. Засыпая, Женя представляла себя в теплом кольце его рук и погружалась в легкие, нежные волны эротических сновидений.

А потом наступил день, когда она, едва дождавшись назначенного часа, бежала через заснеженный двор и вдруг остановилась в нескольких шагах от угла, за которым ждал ее Сергей, и поняла, что ничего уже нет, очарование пропало, и видеть его она больше не хочет.

Женя все же шагнула за тот роковой угол — другим человеком и в другой мир. А Сергей остался прежним и мучился, не понимая, что с ней происходит, искал причину странной метаморфозы. И чем больше досаждал он ей своей любовью, вниманием, заботой, чем настойчивей пытался реанимировать умершее чувство, тем яростнее она его отторгала, пока не только его вид, один звук его голоса, само воспоминание о нем стали ей невыносимы.

Он еще долго старался вернуть ее, так и не поняв, что же все-таки случилось на самом деле. Потом отстал.

Впрочем, все это старо как мир: «Чем меньше женщину мы любим…»

Итак, показывать свои страдания нельзя. А что же можно? И Женя поехала к бабушке Ане, матери отца.