Непреклонность - страница 50

– Во всяком случае, говоришь ты так, словно хорошо оправилась, – его глаза непоколебимо встретились с моим взглядом. – Я здесь не для того, чтобы навредить тебе, и нам действительно надо поговорить.

– О чём, вообще, мы должны поговорить? Я даже твою фамилию не знаю.

– Даньшов, а твоя фамилия Грей. Теперь, когда мы познакомились, мы можем поговорить?

Он прозвучал искренне, да и находились мы на улице, поэтому я посчитала, что никакая настоящая опасность мне не грозила. К тому же, он спас мою жизнь. Мне надо выслушать всё, что он был вынужден мне сказать; как минимум, я слишком многим была ему обязана.

– Ладно.

– Здесь есть место, где мы могли бы поговорить с глазу на глаз?

На несколько минут я задумалась.

– Мы можем пойти вглубь верфи. Обычно там достаточно пусто в это время дня.

– Это пойдёт.

Я сказала ему, что вернусь через минуту, затем закатила свой велосипед за угол нашего здания и спрятала его за машиной Нейта. Когда я вернулась, он стоял перед своим мотоциклом, дожидаясь меня. Никто из нас не заговорил, пока мы шли в сторону верфи. Мне было интересно чувствует ли он себя так же неловко, как и я. Нет, парни, ему подобные, вероятно, никогда не испытывают чувство стеснённости. Каждое его движение излучало уверенность, да и дополнительное превосходство ему придавали его размеры. Я была ростом пять с половиной футов (~ 165 см), и, когда мы шли рядом, я производила впечатление ничтожно маленькой на его фоне.

Он хранил молчание, пока мы не прошли мимо сваленных в кучу ловушек на лобстеров и не начали идти прогулочным шагом вдоль по одному из безлюдных причалов.

– Как долго ты дружишь с оборотнями? – поинтересовался он.

Вопрос привёл меня в замешательство, пока я не вспомнила слова Максвелла о том, что оборотни и Мохири недолюбливают друг друга. Если у Николаса были сложности касаемо моей дружбы с Роландом и Питером, ему придётся как-то с этим справиться.

– Долго.

– А твои родители не возражают?

– У меня есть только дядя, и ему мои друзья нравятся, но он не знает кто они по своей природе. Он вообще ничего об этом не знает, – ответила я многозначительно.

Он кивнул.

– Не возражаешь, если я поинтересуюсь насчёт твоих родителей? Как получилось, что ты живёшь с дядей?

– У меня нет родителей. Моя мать оставила меня, когда мне было два года, так что я не помню её. Папа умер, когда мне было восемь, – я с трудом сглотнула уже хорошо привычный для меня ком в горле, и стала, не отрывая глаз, смотреть прямо перед собой. – Дядя Нейт его брат.

– Ты знаешь девичью фамилию своей матери?

Я перестала идти и перевела свой взгляд на него.

– Почему тебя интересуют мои родители? Какое отношение они имеют ко всему этому?

Его лицо ничего не выражало.

– Ответь на мой вопрос, и я отвечу на твои.

Я рассерженно отвернулась и продолжила идти.

– Её звали Мадлен. Думаю, её девичья фамилия была Кросс или что-то в этом роде. Она бросила нас. Меня на самом деле не особо волнует кем она была.

Мне потребовалось несколько секунд на осознание, что Николаса рядом со мной не было. Я обернулась, чтобы посмотреть назад, и увидела странное выражение его лица.

– Что не так?

– Мадлен Круа? Так её звали?

– Возможно. Я не уверена. Почему ты на меня так смотришь?

Он перевёл свой пристальный взгляд на воду.

– Просто я не слышал это имя уже очень долгое время. Если это та Мадлен, которую я знаю, то это многое мне объясняет.

– Ну, мне это ни о чём не говорит, так что, почему бы тебе не посвятить меня в это? Ты сказал, что ответишь на мои вопросы, если я отвечу на твой.

Он одарил меня кроткой улыбкой, пока шёл ко мне.

– Я расскажу.

Мы находились почти в самом конце пристани, где было пришвартовано два больших омароловных судна. Николас указал на несколько опрокинутых ящиков.

– Давай присядем. Это хорошее место для разговора.

Я села на один из ящиков. Николас присел на другой ящик и повернулся ко мне так, что теперь был лицом обращён ко мне. С такого близкого расстояния его глаза были похожи на жидкую ртуть, и я попыталась игнорировать странное скручивающее чувство, растущее в моём животе.

– До прошлой ночи ты и понятия не имела о том, кем были Мохири. Как много теперь ты о нас знаешь?