Непризнанные гении - страница 34
Р. Шар
Гениальность – это нервная болезнь.
Моро де Тур
Что без страданий жизнь поэта?
М. Ю. Лермонтов
Люди мысли тонки и непрочны, как кружева
С. Киркегор
Увы, голос здравомыслия слишком часто издают страдальцы, которых современники принимают за сумасшедших или больных. Возводимая на гения клевета, примеры чего продолжает множить наше время, – дополнительное свидетельство святости многих из них. Вот почему «здоровым эпохам» особенно важно прислушиваться к своим «юродивым», дабы не «оносорожиться» – не последовать по пути, приведшему «век разума» к безумию огромных человеческих масс.
История культуры почти всегда – бесконечный мартиролог. Такова тенденция: чем выше духовный человек возвышается над толпой, тем лучшую мишень представляет. Новые истины всегда кажутся безумием для эврименов – тем большим, чем они значительнее. Олдос Хаксли называл это публичной воинственной пляской, а Антонен Арто чувствовал себя уютно лишь в обществе страдающих поэтов, а свое окружение считал заговорщиками, мешающими ему стать избранным. Вот почему тот, кто говорит: творец, говорит: жертва. Не случайно китайская пословица гласит: «Высокие башни измеряются длиною отбрасываемой ими тени, великие люди – количеством завистников».
Пророчество всегда драматично. Богоизбранный, пророк, вестник, харизматический поэт должны помнить историю Исайи, по велению царя Манассеи распиленного деревянной пилой…
О многих гениях можно сказать, как об Эдгаре По: «Он был угнетен, болен, беден и опутан долгами». Слова Э. Т. А. Гофмана: «Ужас моих рассказов не от Германии, а от души» или «Жизнь – безумный кошмар, который преследует нас до тех пор, пока не бросит наконец в объятия смерти», – выстраданы им в собственной жизни. Как писал Ш. Бодлер, «страданье – путь один в обитель славы вечной…» По словам О. Вайнингера, гений страдает за всех и еще страдает от своего сострадания. Гениальность по природе своей трагична, ибо не принимается «миром». Можно сказать, что гениальность от таланта отличают жертвенность и обреченность. В таланте есть умеренность и размеренность. В гениальности – безмерность. По словам Н. Бердяева, гений-творец никогда не отвечает требованиям «мира», никогда не исполняет заказов «мира», не подходит ни к каким «мирским» категориям: «В гениальности всегда есть какое-то неудачничество перед судом “мира”, почти ненужность для “мира”».
Увы, гениальность жертвенна, гений платит за нее покоем и благосостоянием. Гению много дано, но мало достается. Гениальный человек, живя и творя, жертвует своими личными интересами ради блага всего человечества (Артур Шопенгауэр). Почему так? Да потому, что гениальность – выдающаяся способность быть за всё в ответе (Томас Карлейль). Гениальность – не дар, а путь, избираемый в отчаянных обстоятельствах (Ж. П. Сартр). Я не знал ни одного гениального человека, которому бы не приходилось платить – физическим недугом иди духовной травмой – за то, чем наградили его боги (Макс Бирбом). Гения сразу видно хотя бы потому, что против него объединяются все тупицы и бездари (Джонатан Свифт). Из камней, которые мы в них бросаем, гении мостят для нас новые дороги (Пол Элдридж).
Как там у Александра Сергеевича Пушкина? —
«Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. “Он мал, как мы, он мерзок, как мы!”. Кстати, именно А. С. Пушкин считал, что гонимые гении – украшение человеческой культуры.
Эдмон Гонкур признавался: «Меня навязчиво преследует мысль, что против кристально чистого человека, против благородного человека, против талантливого человека существует тайный сговор всех сил природы с целью замучить и оболванить его». А Никколо Паганини добавлял: «Способным завидуют, талантливым вредят, гениальным – мстят».