Нерождённый - страница 16

И лезвие – такая острое, что просто прикоснувшись к нему распарываю кожу ладони. Засовываю обратно в ножны, ножны из такого же странного металла и покрытые тонкими золотыми змейками, как струйками расплавленного металла.

– Вытри, – Кайоши протягивает мне платок.

– Острый, – восхищённо качаю головой я. Я никогда не видел такого острого оружия. И красивого.

– Да. Он очень острый.

– Эти символы на рукояти – что они означают? – спрашиваю.

– Имя. Его имя. У каждого меча есть своё имя – ты и это забыл?!

Киваю и встаю. Снова извлекаю слегка искривлённое лезвие из ножен. Он похож на катану, но не катана. Хотя лезвие такое же тонкое и стремительное.

–Скажи мне его имя, – прошу не отрывая взгляда от меча.

–Прочитай. Ты разучился читать?

– Да. Прочитай.

– Шигиру

– И что это означает?

– Солнечная молния.

Снова касаюсь лезвия уже зная что порежусь. Ну и что. Это настоящее оружие.

– Он мой? – на всякий случай уточняю. Вдруг неправильно понял.

– Да. Он и не может быть ничьим.

Смотрю на Кайоши с удивлением.

– Это как?

– Засунь его в ножны и дай мне.

Он берёт меч в руки и замирает с ним в руках.

– И что? – спрашиваю я, когда терпение ждать заканчивается.

– Всё это время я пытался достать его из ножен. И как видишь, ничего не вышло. Никто кроме тебя.

Он отдаёт мне меч.

– Никто кроме меня, – повторяю я тихо, потом смотрю на Кайоши, который стоит напротив. – Спасибо.

– За что спасибо? – не понимает он.

– За то, что сберёг.

– Это было несложно. Его даже красть не было смысла… и ты понимаешь почему.

– Держи, – Кайоши протягивает мне связку ремешков инкрустированных золотом. – Ты можешь повесить его на спину.

Глава клана.

Он сейчас висит в воздухе рядом с платформой на которой стоят странные люди в красном.

– Что вам надо? – я слышу как он задаёт это вопрос.

– Это вам. От Императора.

Свиток появляется в руках человека в красном и медленно плывёт по воздухе в руки господину Акайо.

Он берёт его в руки, разворачивает и читает. Лицо его становится очень хмурым.

– Нет, – он выпускает свиток из рук и тот тут же сгорает в воздухе без следа.

– Вы плохо, прочитали, Хранитель? – спрашивает человек в красном. – Это воля императора.

– Нет! – повторяет господин Акайо. – Убирайтесь!

– Вы будет казнены, – спокойно говорит человек в красном.

– Отец! – молодой человек стоящий на земле делает быстрый взмах рукой и начинает подниматься в воздух.

– Отец, – он почтительно наклоняет голову перед Главой. – Это закон. И мы должны его исполнять.

Господин Акайо молчит, размышляя. Он колеблется, а я вообще ничего не понимаю.

– Их то ты и должен уничтожить, – голос в моей голове возникает так неожиданно что я вздрагиваю.

– Их? Этих? – показываю на людей в красном.

– Нет. Эти просто пешки. Низший ранг. Других. Те, что сидят в Оплоте Первородных. Те, что держат все нити в свои руках.

– С кем ты разговариваешь? – Кайоши трогает меня за рукав.

Вот и цель. Впервые она обозначена. И гораздо раньше чем я ожидал. Отлично.

– Кто? – наконец спрашивает Глава клана. – Кого вы заберёте?

Человек в красном взмахивает рукой и чёрная птица срывается с неё. Птица которой не было еще мгновение назад.

Срывается, взмывает в небо, но почти тут же падает вниз камнем. Не до земли – неожиданно замедляет своё падение садится на плечо незнакомой молодой девушке в бледно-розовом наряде до земли. Кажется, она была среди тех, чью судьбу мне нужно будет решить в ближайшие дни.

– Она, – показывает человек в красном.

– Что происходит?! – толкаю локтем в бок Кайоши.

– Первородные пришли за данью.

– Данью?!

– Да.

– Но при чём тут она? – я показываю на девушку, на плече которой сидит черная птица.

– Это и есть дань. Они выбирают некоторых из людей.

– Некоторых из людей?! А они что – не люди?

– Нет. Сейчас они в первой форме – она похожа на людей. Но другие формы – они ужасны. Все ненавидят Первородных.

– Но зачем им люди и при чём здесь Император? Разве он разрешил им?

Кайоши не отвечает, вместо этого пихает меня, намекая чтобы я заткнулся.

– Нет, я не хочу! – девушка начинает плакать как только чёрная птица срывается с её плеча и тает в воздухе… тает так же странно, как и появилась.