НеСказки о людях, случившихся на моем пути - страница 16
– О найденыше твоем, – отвечает, выпуская кольцо дыма. – Даже если найдутся его родители, мало ли кем они окажутся. Еще думаю – а не сбежал ли он случайно с интерната, он на улице Комарова находиться. Не так далеко чтобы не добраться до парка аттракционов, но и не так близко, чтобы мальчика могли сразу найти. С другой стороны, интернатовские – более разговорчивые и не такие вялые. Мы несколько раз были там с Толиком – технику им завозили в качестве материальной помощи, игрушки, одежду, пообщались немного. Директриса там – огонь – из-под земли бы достала.
– Разберемся, мамуль, – улыбаюсь. – Твой бизнес там без тебя не загнется, случаем?
– Может и загнется, – пожимает она плечами, – новый завертим.
И мы дружно хохочем, пока нас не прерывает телефонный звонок.
– Будет через час, – коротко сообщает мама. От веселья не осталось ни следа, она предельно собрана и серьезна.
– Детектив? – уточняю.
– Да, зовут Сергей. Будь готова к любому исходу, девочка моя.
– Ладно, – улыбаюсь. – Пойду тогда на всякий случай коньяка куплю.
Мамин смех я слышала, пока за мной не закрылись двери лифта.
Я действительно отправилась за коньяком. В мамином баре обитает только мартини всевозможных сортов и разновидностей, ничего кроме него мамуля на дух не переносит, а Сергей – мужик, не будет он это приторное зелье дегустировать.
Истошные полукрики-полувизги мальчика я услышала еще с улицы. Взбегаю на третий этаж по лестнице на одном дыхании и врываюсь в квартиру. Мама держит бьющегося в истерике мальчугана, повторяющего сквозь всхлипы одно и тоже:
– И-ра, И-ра… – в его личике явственно читается ужас.
Передаю маме пакет и сажусь рядом, обнимаю его, поглаживаю по спине:
– Я здесь, родной, чего ты испугался? Кушать будешь? Пить? Ну, что, что с тобой, милый… – О, господи…
Мальчик в моих объятиях затих, перестал вздрагивать, но на вопросы мои отвечать не стал. Я покачала его немного, как маленького – что еще с ним делать?.. – и потихоньку отвела на кухню.
Борщ он ел вяло, к бутерброду с мясом вообще не притронулся, а компота, напротив, выпил три чашки подряд и снова отрешился от сущего. Но руки моей так и не отпустил, ни пока ел, ни позже, когда я вела его обратно в кровать.
– Давай будем рисовать, – обращаюсь к нему. Глядит исподлобья. – Я буду рисовать тебя, а ты будешь рисовать… что захочешь, в общем, то и будешь, хорошо?
Молчит. Ладно, можем и помолчать. В конце концов настоящая дружба рождается в молчании – так я думала в детстве, так думаю и сейчас. Коробку с пастелью и альбомы приходиться положить прямо на кровать. Мальчик задумчиво берет мелок тоненькими пальчиками, вертит его, сосредоточенно разглядывает альбом, который я открыла с чистой страницы. Осторожно проводит желтой пастелью по шероховатой поверхности листа. Потом пальцем. Снова мелком.
– Позвонил Сергей, сказал, что задерживается на час-полтора, совсем забыла тебе сказать, – заглянула мама в комнату и улыбнулась. Мы с мальчуганом сидели на кровати в позе лотоса, друг напротив друга с альбомами на коленях и пастелью в руке. – Испугалась за него, все из головы повылетало.
– Ничего, мамуль, подождем. Смотри, мы сейчас будем рисовать.
Мама кивнула и села в кресло напротив – самая выгодная наблюдательная позиция, между прочим.
Минут десять – пятнадцать мы шуршали пастелью. Я набросала портрет мальчугана и развернула к нему альбом:
– Кто это, ты знаешь?
Поднял взгляд и равнодушно по складам произнес:
– Ни-ки-та.
– Так тебя Никита зовут, – улыбнулась я. Не реагирует. Сосредоточенно выводит разорванные ломаные линии коричневым мелком.
– Что ты рисуешь?
Молчит. Рисунок его – настоящий квадрат Малевича, только кособокий, из неровных нитей – линий. Такой, какой он мог бы быть, если бы Казимир Северинович рисовал его в детстве или в пьяном состоянии, и пастелью, а не маслом.
– Это похоже на ящик или на большую темную коробку, – говорю. – Что в ней?
– Ни-ки-та, – так же равнодушно говорит мальчик.
– Никита сидит в коробке или на коробке?
Даже головы не подымает.
– А может быть в коробке сидит тигр, Никита его поймал и домой везет?
Молчит, рисует, или, если быть точной, сосредоточенно штрихует гипотетический квадрат.