Несостоявшийся стриптиз - страница 4

 Вскоре оба они пошли своей дорогой. Толпа безработных у газетного киоска внушала им не только презрение. Депрессия еще давала о себе знать, и каждый мог оказаться на улице, без крыши над головой и куска хлеба.

 Впрочем, куда интереснее то, что творилось в самом баре этим дождливым сентябрьским вечером. 

 На табурете у стойки восседал Джон Диллинджер собственной персоной. Он был одет как щеголь: хороший двубортный костюм, шелковый галстук, умопомрачительные двухцветные туфли. Он отпустил усики, как у Дугласа Фербенкса. Рядом с ним сидела темноволосая девица… Несмотря на усталый и даже измученный вид, в ней чувствовалось обаяние.

 — На кого я похож? — с усмешкой спросил ее Диллинджер.

 — Не знаю, — равнодушно пожала она плечами. — А на кого тебе хочется быть похожим?

 — Это вопрос, а не ответ, — хмыкнул Диллинджер, забирая у нее стакан.

 — Ну, ладно, ты похож на Дугласа Фербенкса, — сказала девушка. — А теперь отдай мой стакан.

 — На Дугласа Фербенкса? Это все усы, — сказал Диллинджер, проводя пальцем над верхней губой. — Верно я говорю?

 — Усы, глаза, нос, что угодно, — устало произнесла девушка. — Пожалуйста, отдай мой стакан.

 — Между прочим, индейцев тут не обслуживают, — сообщил Диллинджер. — А ты, говорила, что в тебе есть индейская кровь. Ты ведь, кажется, индианка?

 — Наполовину, — сказала она. — И еще наполовину француженка. А у французов с выпивкой полный порядок.

 Она протянула руку за стаканом, но Диллинджер снова отодвинул его так, чтобы она не могла до него дотянуться.

 — Стакан убежал, — ухмыльнулся он.

 — Слушай, кто ты собственно такой? — начала она.

 — Дуглас Фербенкс, — отозвался он. — Можешь в этом не сомневаться.

 — Хорошо, Фербенкс так Фербенкс…

 Он толкнул стакан по стойке в ее сторону, она взяла его и сердито сделала глоток.

 Он наклонился к ней и сказал:

 — Ты, между прочим, понятия не имеешь, кто я такой.

 Она смотрела в стакан, затем заговорила:

 — Слушай, приятель, мне совершенно все равно, кто ты такой. Будем считать, что ты и есть Дуглас Фербенкс.

 — Кто?

 — Дуглас Фербенкс.

 — Нет, ошибаешься! — крикнул он. То, что она увидела, заставило ее отпрянуть от него подальше. Она поперхнулась своей выпивкой и стала отплевываться.

 Ее спутник резко выбросил руку на стойку, в ней был кольт сорок пятого калибра.

 — Хочешь знать, кто я такой? — снова закричал он. — Я Джон Диллинджер.

 — Отлично, — кивнула она. — Пусть Диллинджер.

 — Заткнись, — рявкнул он.

 Резким движением он повернулся к залу. Теперь все обратили внимание на него и его кольт. Кто-то вскинул руки вверх, кто-то удивленно таращился, не понимая, что происходит. Бармен стал потихоньку двигаться к кассе.

 — Нет, приятель, так дело не пойдет, — холодно заметил Диллинджер, и в левой руке у него оказался еще один пистолет.

 Бармен превратился в статую.

 — А ну, на пол, лицом вниз, — скомандовал ему Диллинджер.

 Бармен не заставил себя долго упрашивать. Кто-то из клиентов стал пробираться к двери. Диллинджер заметил это и выстрелил. Из стола, мимо которого проходил хитрец, полетели щепки. Бедняга застыл на месте.

 В баре воцарилась мертвая тишина. Диллинджер погрозил неудачливому беглецу пистолетом, из дула которого струился сизый дымок, потом перевел взгляд на ошалевшую публику. Глаза его засветились холодным огнем.

 — Всем достать бумажники! — распорядился он.

 — А что ты, собственно?.. — растерянно начала было девушка, но испуганно замолчала, потому что Диллинджер рявкнул:

 — А ну, заткнись! — Затем он постучал стволом пистолета по стойке и приказал: — Кладите бумажники вот сюда и ложитесь на пол.

 Собравшиеся испуганно переглядывались, плохо понимая, что делать. Тогда с ледяной улыбкой Диллинджер выстрелил четыре раза — и у четверых мужчин в руках разлетелись вдребезги стаканы и бутылки.

 — Я не люблю долго ждать, — сообщил он, и тогда народ потянулся к стойке. Мужчины выкладывали бумажники. Женщины снимали дешевые украшения и часики.

 Вскоре все либо лежали на полу, либо стояли на четвереньках.

 — Учти, дружище, — повернулся Диллинджер к бармену. — Если попробуешь вытащить пушку, то проснешься уже в аду.