Неспокойные воды Жавель - страница 4

– Садитесь, месье… Можете курить,– добавила она, видя, что я все еще держу трубку в руках.– А если хотите пить…

Я снова сунул трубку в рот и сел. Она тоже села, но с трудом, окинув предварительно взглядом все вокруг, словно впервые видела комнату, где мы находились.

– Мне очень неловко принимать вас здесь,– смущенно, с хрипотцой сказала она.– Не потому, что я стыжусь этой квартиры, но, видите ли… Хотя, в общем-то, конечно, немного стыдно… Мы небогаты…

Я выпустил струйку дыма.

– Бедность не порок,– заявил я, невольно изрекая одну из тех дурацких формул, придуманных на потребу доброго люда, пользу которой я понял всего несколько минут назад, ибо она, эта формула, помогала мириться со множеством самых разнообразных мелочей.

Бедность не порок! К несчастью, в этом и заключается народная мудрость! Отчего же в кои-то веки не воспользоваться ею!

– Почему вы не захотели, чтобы я пришла рассказать вам о своих невзгодах в вашу контору, месье Бюрма?

В тоне отчетливо прозвучало нечто вроде упрека.

– Мне надлежит выполнять волю клиентов, я всегда к их услугам,– ответствовал я.

– Да-а…– вздохнула она.– Извините меня…– Она показала на бутылку.– Не хотите ли выпить?

– Капельку, если позволите.

– Будьте любезны, налейте сами.

Я налил себе капельку, о которой шла речь. Довольно, правда, внушительную.

– Да, вы всегда к услугам клиентов,– говорила она тем временем.– А может, вы решили… или подумали… вы, верно, предположили, что я обратилась к вам тайком от Поля, и вам это не понравилось, и вы сказали себе, что, придя сюда…– Она тряхнула головой.– Я полная идиотка, как я могла подумать, что вы мне поможете…

Я поставил свою рюмку.

– Ну полно, полно. Почему бы, собственно, мне не помочь вам? А кстати, о Демесси и независимо от того, с его ведома вы мне звонили или нет, что с ним стряслось?

Она скрестила на выпуклом животе свои короткие, испорченные домашней работой руки.

– В том-то и дело,– молвила она.– Это-то мне и хотелось бы знать. Он исчез.

Я переменил положение на стуле, и он жалобно скрипнул.

– Исчез? – повторил я.

– О!…

Женщина развела руками.

– …Его не украли, или, как принято говорить, не похитили, он не бросился в Сену – ничего такого не было. Он просто-напросто оставил меня.

Болезненная усмешка скривила ее лицо.

– Детишки – это мило, не правда ли, месье? Это распрекрасно, они приносят в дом свет и радость, верно? Во всяком случае, так говорят… К черту все. Уж не помню, в какой гнусной газетенке я читала на днях, что драма персидской шахини и Джейн Рассел, киноактрисы, в том, что у них нет детей. И вот эти дамочки убиваются. Все-то у них не так да не эдак. Жизнь, видите ли, идет прахом. Черт! Такая драма не про нашу честь, а? Как вы думаете? У нас-то ведь ни гроша. Тут уж не до…

Она погладила свой живот.

– Я на него не сержусь, на того, кто там, внутри, нет, нисколечко не сержусь, не дикарка же я…

Глаза ее наполнились слезами.

– Только если Поль бросил меня, то это наверняка из-за него. Нам и без того с трудом удавалось сводить концы с концами, понимаете? А тут еще один рот… Но что со мной-то теперь будет, теперь, когда я совсем одна? Что со мной станется?

Я понимал. Трое или четверо ребятишек, если взяться за дело с умом, могут обеспечить кучу всяких хозяйственных выгод – тут тебе и денежная надбавка, и семейное пособие, да мало ли что, но один-единственный младенец – это поистине катастрофа… Я искоса взглянул на живот несчастной женщины. Если она высиживает, скажем, пятерых, то проблема так или иначе будет решена. Я, конечно, не гинеколог, но мне показалось, что места там не больше чем на одного.

– То, что я узнал от вас, огорчило меня,– сказал я.– Никогда бы не подумал, что Демесси из числа тех подлецов, которые, справив свое удовольствие, бегут от ответственности. Когда я с ним познакомился, он был хорошим человеком.

– Когда же это было?– всхлипнув, спросила она.

– Больше десяти лет назад.

– Ну, знаете, за десять лет можно измениться,– отрезала она.

– Конечно, но мне случалось изредка встречаться с ним то тут, то там, хотя… В общем, измениться, разумеется, можно.