Неспокойные воды Жавель - страница 6
Все страхи разом проснулись в ее душе. Я замахал руками.
– Успокойтесь. Мы вовсе не были приятелями. И даже никогда прежде не виделись. Я встретил его случайно среди других голодранцев на площади Мобер. Но он мне сразу понравился, внушил симпатию. Потому-то я и не могу понять теперешнего его поведения. Можно, конечно, как вы говорите, измениться. А появление ребенка всегда так или иначе меняет поведение людей. Как только появляется ребенок, какой-нибудь закоренелый хулитель семейных уз впадает, например, в восторженный маразм. Стоит появиться ребенку, и семейный круг… зачастую порочный круг…
–Мне всегда казалось, что выбраться оттуда нелегко, прошептала она, думая о чем-то своем.
– Откуда? Из порочного семейного круга?
– Я имела в виду бродяжничество.
– Это попросту невозможно,– твердо сказал я.– Совершенно невозможно, за исключением редких случаев. Демесси в его несчастье нашла удача, вот и все. Мне нужен был человек, обладающий определенными качествами. У Демесси эти качества были. У других клошаров – тоже, но он был самый симпатичный из них, его легче всего было спасти.
– Вы были тогда в Армии Спасения?
– Я был тогда частным сыщиком, как и теперь,– усмехнулся я,– но входил в некую организацию, занимавшуюся спасением заслуживающих внимания бездомных бродяг.
– Вы нашли ему работу?
– Да.
– И это была… гм…– Она на мгновение заколебалась.-…Это была честная работа?
– Это была честная работа,– сказал я, слегка покривив душой.– Почему вы об этом спрашиваете?
– Не знаю. Видите ли, он никогда по-настоящему не рассказывал мне, каким образом вы отвадили его от этой бродяжьей жизни. Разве могут быть секреты между людьми, которые… которые любят друг друга, вместе живут?
– Зря вы беспокоитесь,– заметил я.– Все это давнишняя история.
И так как она подозрительно глядела на меня, я решил дать ей разъяснения, которые на деле, правда, таковыми не являлись.
– Речь шла о работе, связанной с моей профессией. Организация по спасению бродяг, достойных лучшей участи, о которой я вам говорил,– это было своего рода развлечением. Так вот, речь шла о легкой и хорошо оплачиваемой работе, причем платили наличными. Это немаловажно, если хочешь поставить человека на ноги. Нечего и думать спасти кого-то от бродячей жизни с помощью милостыни. Только глупцы могут вообразить себе такое, те, кто никогда не видел истинной нужды, то есть нищеты самого настоящего дна. Я нашел ему работу, которая позволила ему снять комнату и купить кое-что из одежды, чтобы иметь достаточно приличный вид в любой конторе по найму, если он действительно хотел получить постоянную работу и окончательно встать на ноги. Что, кстати, он и сделал. Тут я тоже ему подсобил, потому что он этого заслуживал. Я направил его к кое-кому из моих знакомых. Но все это, повторяю вам, давнишняя история. Вернемся, однако, к сегодняшнему дню. Демесси бросил вас, и вы хотите, чтобы я вернул его вам? Так ведь?
– Да.
– Я вам его верну.
– Спасибо, месье,– сказала она, словно я уже собирался вытащить его из собственного кармана.
– Он ведь работает?
– Работал,– уточнила она.– К вам я обратилась, когда уже совсем отчаялась. Но прежде я провела маленькое… как бы это сказать…
– Расследование?
– Вот именно. Началось это, стало быть, во вторник…
Она принялась считать на пальцах:
– В понедельник он пошел на работу… Он работает чернорабочим на «Ситроене», в листопрокате, на набережной Жавель… Вернулся он после работы как обычно. А во вторник – ушел и не вернулся. Тогда в среду, так как он все не приходил, я пошла справиться на заводе. Там они тоже его больше не видели. Меня это не очень удивило. Если он намеревался бросить меня, не станет же он оставаться на той работе, о которой я знаю, верно?
– Он взял расчет?
– Нет.
– Вы ходили еще раз на завод?
– Вчера.
– И каков результат?
– Он так и не появлялся. Тогда я позвонила вам.
– А полиция?
– Полиция?
– Вы сообщили туда?
– Нет,– смущенно ответила она.
Я не стал настаивать.
– Вы расспрашивали его товарищей по цеху? – спросил я.
– Нет. Я решила поставить в известность вас. Я подумала, что вы с этим справитесь лучше меня.