Неудачник - страница 15

– Мэт, что ли? – спросил Рабан. – Он ссылался на твоего отца.

– Я не знаю, как его зовут. Зелёный и с клыками. Вы извините, но это я его послал, а не отец.

– Значит, мне нужно благодарить не Ганса, а тебя? Считай, что я это сделал. Ты оказал мне большую услугу, а о нём я вообще не говорю. С такой внешностью, как у Мэта, можно выжить, только к кому-нибудь прибившись, вот он ко мне и прибился. Его хотели ограбить наши стражники и, в случае сопротивления, запросто могли убить, но Мэт сослался на меня, а меня в городе побаиваются. Так что они вместо ограбления проводили его к моему дому.

– И зачем тебе этот зелёный? – спросил Ганс. – Из-за его мешка?

– Нет, мне не нужны диковины его мира, хотя у него были по-настоящему интересные вещи, – покачал головой Рабан. – Пришельцы часто приносят их и потом продают. Он тоже почти всё продал. Особенно хорошо заплатили воры.

– И что же он им продал? – заинтересовался Ганс.

– У него были штуки, через которые прекрасно видно в темноте. Магия может только обострить зрение, но если совсем нет света, ничего не увидишь.

– Такие? – спросил Клод, доставая из кармана пластинку.

– Спрячь и никому не показывай, – посоветовал маг. – Если узнают, украдут или попытаются пырнуть ножом. Магии в таких вещах нет, и непонятно, как они работают. Меня заинтересовала магия Мэта. Я помог ему устроиться, а он в благодарность многое рассказал. К сожалению, мало что работает, в том числе и у него самого, но есть очень интересные заклинания.

– А зачем они? – спросил Клод. – Разве мало тех, которые есть?

– Вон лежит твоя шпага, – сказал Рабан. – Она даст преимущество перед безоружным, но против другого дворянина со шпагой никакого преимущества уже нет. Вы будете равны. Понятно, что я не учитываю уровень мастерства, а только оружие. Но если у тебя за поясом ещё и пистоль, ты опять станешь сильней. Так и в магии. Заклинания, о которых ты говоришь, знают все, а о полученных мной от Мэта не знает никто, поэтому от них не смогут защититься. Конечно, есть универсальная защита, но она доступна только сильным магам, а их очень мало. Кстати, не забудь напомнить о шпаге. У меня сохранилась от сына. Она сделана из отличной стали, немного короче и легче и лучше тебе подойдёт.

– Этот дождь когда-нибудь кончится? – сказал Ганс, взглянув на окно. – Я планировал сегодня зайти к графу...

– А зачем тебе наш граф? – спросил Рабан.

– Хотел оформить самостоятельность сыну. Ему уже четырнадцать...

– Я дал бы шестнадцать, – перебил его Рабан. – Применяли магию?

– Сын применил магию, а я – плётку, – засмеялся Ганс. – Это я выражаюсь иносказательно. Я колотил, но не плёткой, а шпагой. Гонял так, что он к вечеру едва стоял на ногах. Зато теперь сможет за себя постоять.

– Ваше счастье, – сказал Рабан. – Эту магию можно применять, только когда так над собой издеваешься. Если лениться, потом выросшие мышцы быстро выродятся в жир. И согнать его очень трудно.

– А можно я спрошу? – сказал Клод. – Любой сильный маг может изменить своё тело. Тогда почему вы такой...

– Толстый? – расхохотался Рабан. – Договаривай, не бойся, этим ты меня не обидишь. Видишь ли, полнота и низкий рост – это для меня что-то вроде рабочей одежды. К людям моего сложения относятся снисходительно или вовсе с презрением, страха они не внушают. Понятное дело, что я имею в виду тех, кто меня не знает. Когда брошу службу, превращусь в статного красавца, а может, и нет. Я давно привык к этому телу, а за женщинами бегать не нужно: они сами за мной бегают. Значит, вам нужна бумага. А почему не обратились к своему графу? Он же хорошо к вам относится.

– Слишком хорошо, – поморщился Ганс. – Не хочу об этом говорить.

– Не хочешь и не надо, – согласился Рабан. – Отдашь мне грамоту, а я внесу всё, что нужно, и завтра утром заверю печатью графа. Я теперь не только городской маг, но и маг Кургеля. Он найдёт другого, но это случится не завтра. У тебя есть ещё дела?

– Дел нет, хотел спросить, чем ты думал, когда направлял к нам Гретту?

– А что не так? – удивился маг. – Она тебе не по вкусу?

– Об этом поговорим потом, – сказал Ганс, покосившись на сына. – Ты бывал в столичной школе?