Неуклюжая Анна - страница 10

— Эрнст, Эрнст, я не поеду, говорю тебе, я никуда не поеду!

Затем, через минуту, девочка услышала папин негромкий, но решительный, полный металла голос:

— Мы все едем, Клара. Понимаешь ты или нет, хочешь ты или нет, но мы все едем. Тебе придется начать собираться.

В тот день в школе Анне дела не было до насмешек фрау Шмидт. Её не волновало, что они поют перед началом уроков. Она прошла в коридоре мимо господина Кеплера, чуть ли не коснувшись его, и даже не заметила.

Они, её семья, поедут в Канаду. И она обещала папе попытаться говорить по-английски. А что, в Канаде говорят по-английски?

От роя многочисленных, остававшихся без ответов вопросов у девочки кружилась голова, её подташнивало. Наконец-то уроки закончились, можно идти домой.

Но и в доме теперь нет спокойствия. И там некуда деться от всех этих вопросов.

Папа не шутил, когда сказал, что они едут в Канаду. Руди пытался спорить с ним, поговорить, как мужчина с мужчиной. Папа слушал внимательно.

— Сам видишь, папа, мы не можем ехать, — закончил свою речь Руди.

— Мы едем, Руди, — сказал папа и стал объяснять, что необходимо сделать для подготовки к отъезду.

Гретхен плакала, потому что не хотела оставлять свою подружку Марию.

— Папа, у меня никогда не будет такой подруги, как Мария, — рыдала она.

И это Гретхен, всегда такая взрослая и сдержанная.

Папа посадил дочку на колени, хотя та была уже слишком велика. Она прислонилась к его плечу. Слезы капали папе на накрахмаленный воротничок рубашки, пока он совсем не размяк.

— У тебя будут другие подруги, Гретель, дорогая, — успокаивал девочку отец.

Гретхен вырвалась из его объятий, убежала в спальню и долго рыдала там.

Папа купил билеты. Они поплывут на пароходе. Это обещало быть интересным. По крайней мере для Фрица и Фриды. Они начали хвастаться приятелям.

Папа, как только узнал об этом, немедленно велел прекратить болтовню.

— Не смейте никому рассказывать о том, что мы уезжаем, — приказал он всему семейству.

— Пожалуйста, объясни нам, папа, — попросил Руди, — тогда мы будем знать, что говорить. Ты же понимаешь, нам все задают вопросы. Даже господин Кеплер спросил меня сегодня утром, но, к счастью, у него не было времени выслушать ответ. Но ведь он на этом не остановится.

— Бедный Руди, — вздохнула Гретхен.

Руди вскинул голову и заявил:

— Он меня ничуть не пугает.

— А должен бы пугать, — тихо сказал папа, и только они хотели спросить, что он имеет в виду, как отец принялся объяснять, как им следует отвечать, и обсуждение на этом закончилось.

— Скажите, что ваш дядя умер, оставив нам наследство в Канаде, и мне приходится туда ехать, чтобы всё выяснить. Вот мы и решили поехать всей семьей. Больше ничего объяснять не надо. Не следует вообще говорить на эту тему, если вас прямо не спрашивают. Если господин Кеплер спросит снова, будь внимателен, Руди, и помни — то, что я сейчас сказал, очень важно. Слишком много болтать опасно.

У папы был ужасно серьёзный голос. Дети понимали, он чего-то не договаривает. Маме казалось — папа всё преувеличивает, но даже Руди верил папе. Папе на самом деле совсем не хотелось ехать, он бы не стал тащить их в такую даль из-за какой-то глупой прихоти. Он пытался убедить свою сестру Таню и её мужа поехать с ними. Они соглашались, что Зольтенам надо ехать, но сами уезжать не хотели.

— У нас детей нет, Эрнст, — угрюмо сказал дядя Тобиас, — значит, нам не о ком думать. Германия — наша страна, моя не в меньшей мере, чем твоя. Я её сейчас не покину.

— У тебя потом может не быть выбора, Тобиас, — озабоченно ответил папа.

— Мы это понимаем, — тихо проговорила тётя Таня. — Но если все разумные люди уедут, кто останется, чтобы говорить правду?

Этот довод заставил папу замолчать. Тогда-то Анна и поняла — ему совсем не хочется уезжать, его заставляет ехать данное ей обещание и любовь ко всем к ним — Руди, Гретхен, близнецам, маме, которая по-прежнему противилась отъезду изо всех сил.

Бедный папа!

Английский! Нужно начать говорить по-английски. Это обрадует папу. День за днём она собиралась попробовать, но всё не решалась. Они будут над ней смеяться. Ну ничего, она всё-таки попытается. Сегодня же вечером попытается.